Ложные добродетели не действительны к управлению.

Из предыдущей главы ясно видеть можно, что, как скоро великий закон потерял свою силу, тогда человеколюбие и правосудие получили начало, мудрость и остроумие появились; но истина исчезла, а наместо ея встала величавая ложь. А когда в родстве расторглись узы согласия, тогда оказалось нужным послушание детей к родителям и любовь внуков к своим предкам. Равным образом не прежде явились преданные к престолу и верные слуги своим Государям, как мятежи и неустройства начали раздирать царства на земли. Итак, если бы исключены были пустые имена святости и мудрости, то польза народная стократно от того увеличилась бы; подобно как если бы и мнимое человеколюбие и правосудие, изринуты были вон, то народ снова обратился бы к почтительности и любви своих родителей; а когда бы изгнаны были из общества человеческого хитрость и корыстолюбие, тогда не было бы ни воровства, ни грабежей. Ибо сии три предмета, из коих образуется вся деятельность человеческая, ныне представляют только одну личину добродетелей, а истины в них никакой нельзя найти; возможно ли, чтобы они достаточно были к тому, чтоб приводить чрез них империю в благоустройство? Если бы ныне цари старались более побуждать своих подданных, дабы они обращали свои взоры на простоту и чистосердие, не попуская им прикрывать себя личиною добродетелей, ложно обольщаться и тщеславиться, то в народе менее свирепствовали бы страсти, а более возрастала правда.

Пояснения Редакции "Китайская поэзия"

В названии приведенного перевода первая цифра соответствует номеру стиха в китайском оригинале, в скобках указан порядковый номер стиха в источнике перевода.

Примечания А. М. Куликова

Данная глава в рукописях указана как глава XVII.