Когда все в Поднебесной знают, что прекрасное прекрасно, то вот и безобразное; когда все знают, что добро является добром, то вот и зло. Наличие и неналичие друг друга порождают, трудное и легкое друг друга образуют, короткое и длинное друг друга формируют, высокое и низкое взаимно соотносятся, тона звучат в гармонии, переднее и заднее друг за другом следуют. Вот почему Премудрый человек пребывает в деле недеяния, проводит в жизнь учение, невыразимое в словах. От десяти тысяч вещей, хотя они и возрастают, он не отказывается; чему дает жизнь, не имеет, что делает, на то не опирается, свершая подвиги, к себе их не относит. Лишь потому, что не относит, и остается с ними неразлучен.

Комментарий И.И. Семененко

Здесь главной является мысль о взаимном порождении противоположностей. Все в жизни состоит из противоположностей, в ней нет ничего что не было бы чему-то противоположным. И каждая противоположность возникает только "в паре" с соответствующей другой. "Узнавание" одной из них говорит о том, что уже наличествует ей противоположная. Ключевым в этой главе является слово "возрастание" - цзо. Из его древних значений на первый план выступают: вставать, подниматься, восход, подъем, рост. Имеется в виду эмпирическое становление вещей, их устремленность к силе зрелости, то есть предпочтение одной противоположности - силы другой - слабости. Взаимное обособление того, что не может существовать раздельно. Этому противопоставляется во второй части главы идеал "Премудрого человека". Суть его поведения заключается в пребывании на грани противоположностей. Последовательность в перечислении пар противоположностей и аспектов поведения мудреца соответствует структуре триединства. В их шести парах первой части она повторяется дважды, составляя пару уже в самом этом перечислении: удвоенную триаду пар противоположностей. Это следует из взаимосвязи и последовательности понятий. Наличие и неналичие означают степень наличия, наличность, которая есть вещность или единичность, единица. Трудное и легкое или степень трудности осуществления подразумевает возможность, потенцию. А что обеспечивает осуществление единицы, возможность ее наличия? Конечно, вторая "женская" позиция триединства, двойка как множество, на фоне которого только и вырисовывается единица. Длинное и короткое, длина ассоциируется с "пядью под стопой" - начальной точкой "далекого пути" (64) и соответствует третьей позиции, выводящей на грань этой "дали" - множества вещей. Полна подобных ассоциаций со структурой триединства и вторая триада пар противоположностей. Что касается поведения мудреца, то в нем триада аспектов: рождать - делать - совершать подвиги. Рождение вызывает прямую ассоциацию с рождаемой единицей, делание - с ее оформлением двойкой, создающей целостность пары, то есть уже единицу лиминальную, на грани первых двух чувственно воспринимаемых чисел; и совершение подвигов, означающих полную законченность "дела", указывает на окончательное оформление исходной единичности, выводящее ее на порог чувствен­ного мира.

Комментарий Ван Би 王弼 (226-249гг.) в переводе И. И. Семененко

"...следуют" - прекрасному человеческое сердце радо всецело, безобразное ему ненавистно и мерзко. Прекрасное и безобразное - это как радость и гнев, а добро и недобро - как правда и неправда. У радости и гнева один корень, у правды и неправды одни ворота. И потому их нельзя выдвигать по отдельности. Эти шесть - число ясное, и выражает оно невозможность выдвигать в самостном по отдельности.

"...недеяния" - самости вполне достаточно, когда же действуют, терпят поражение.

"...не опирается" - в мудрости само по себе уже все имеется, в действии же она становится ложью

"...не относит" - лишь следуя вещам, их использует. Подвиги свершаются благодаря другим, поэтому к себе их не относит.