Приносящий весну, вернулся восточный ветерок. Вижу, как зеленеет трава, и понимаю, что пришла весна. Водные потоки пришли в смятение. Плакучая ива мягко веет своими длинными ветвями. Какая грусть для человека в этом ее движении!

Прекрасный, ласковый, лазоревый небесный свет. Ароматный, свежий, зеленоватый морской воздух. Яркие краски по изумруду, уходящие в даль полуясной пеленой, - вот какова стала земля! Тучки нежно реют в вышине, одна другой свежее. Сплошными потоками бегут бурные воды. Падает взор мой на мох, растущий у ручья. Как легки и проворны его движения по ветру! Вот закрутилась дымка блуждающих в воздухе нитей... Гляжу, и душа моя хочет вырваться и закружиться вместе с ними. О, этот воздух и свет! Я пьянею от вас! Пьянею - и погружаюсь в грусть.

Тот, кто прислушивался к бегущей с высот Лун воде и к звукам страны Цинь; тот, кто внимал обезьяньему крику на берегах Янцзы; та знаменитая красавица Ван Чжао-цзюнь, видевшая перед собой последнюю "Яшмовую заставу", тот славный чуский поэт, воспевший равнодушный к разлуке кленовый лес, о, эти люди знали, что такое грусть! Так и я, если поднимусь куда-нибудь повыше и гляну вдаль, то, вспоминая их, чувствую острую боль тоски, пронизывающей меня до костей, ранящей меня прямо в сердце.

Душа человека волной бурлит, когда приходит весна. Однако есть и грусть весенняя, грусть, которая, словно падающий снег, вносит в нашу душу смятенье. Но грусть и радость, в бесчисленной толпе человеческих ощущений, как-то одновременно пробуждаются и единятся на этом ароматном празднике природы!

Что если есть у меня один человек, далеко там, на берегах реки Сян? Тучи разделяют нас, и нет возможности свидеться. Над малой волной лью я слезу разлуки, и ей, уходящей на восток, наказываю передать другу мой душевный, любовный привет.

О, если б мне ухватить, задержать этот весенний свет, не дать ему исчезнуть! Я подарил бы его тебе, прекрасный, далекий друг!

Примечания В. М. Алексеева

Лун - гора в провинции Ганьсу с широкой, плоской вершиной. Фигурирует в китайской классической литературе как символ тоски по родине.

... кто внимал обезьяньему крику ... - обезьяний вой, как символ одиночества и тоски, тоже часто использовался.

Ван Чжао-цзюнь (или Чжао-цзюнь, она же Вао Цян) - непризнанная при дворе Хань, согласилась стать женой одного из ханов, отправилась в изгнанье, где писала стихи, полные тоски о родине.