В горах растаял колокола звук.

Меж старыми колоннами паук

сплел паутины кольца годовые.

Свисают колокольцы неживые

со ската крыши. Выше - вдоль камней

ущелья узкого тропа змеит, по ней

сметает память голый белый ветер.

Никто не помнит ничего на свете.

Травой следы монахов заросли,

густеющей в беспамятной пыли.

Невиданные птицы и драконы

исчезли. Запустения законы

сточили каменные стрелы, знаки

полуистерлись в грубом полумраке.

Их без огня теперь не разобрать.

Но вдруг - хозяин памяти, как знать,

очнется и войдет сюда без страха,

и замурованная в глину черепаха

вновь оживет и двинет на восток

через покрытый инеем порог,

неся в спине все тайны, все подвохи, -

перелицует мир, заменит звезды,

и горы льда сомкнутся строем грозно,

как статуи людей одной эпохи.