Гусь одинокий летит из-за моря сюда.

Пруд или лужа - на них и взглянуть не решится.

Сбоку посмотрит на двух изумрудных он птиц -

тех, что взгнездились на трех жемчужных деревьях.

Ввысь устремились вершины жемчужных деревьев:

разве не будет им пули из золота страшно?

Платье прекрасно - боязно: пальцы людские.

Светло-высокое будит в богах отвращенье.

"Вот я несусь в темно-высоких просторах".

Эй ты, стрелок, на что ты позаришься ныне?

Введение

В китайской поэзии, принадлежащей в громадном большинстве случаев кисти ученых-конфуцианцев, убежденных в том, что каждый ученый должен служить своему царю и почитать это за счастье, особенно часты мотивы признания этого счастья, а еще чаще - его непризнания. "Великий талант в недостойном его - малом и ничтожном - применении" - вот основная тема поэтической ламентации. Поэт выше окружающей его среды недостойных людей, но они - у власти, и ему остается лишь негодовать в красивой поэтической форме.

Автор

Чжан Цзю-лин (673-740), или Чжан Бо-у (литературное имя Цзы-шоу), овладел старинным литературным стилем уже 7 лет от роду. Быстро прошел на последнем экзамене (цзиньши) и выдвинулся. Поэт Чжан Юэ сказал о нем пророчески: "Он будет впоследствии главою наших поэтов". Уже будучи в министерских и придворных чинах, он явился во дворец с поздравлением по случаю дня рождения императора, и, в то время как все другие чиновники приносили в дар редкие драгоценности, поэт поднес ему свою "Книгу золотого зерцала на тысячу осеней (лет)", в которой изложил основные начала, определившие или возвышение и процветание, или падение и разрушение династии и царства. Государь был в восторге и много дивился таланту автора. Затем наступили мрачные дни. Государь назначил министром Ли Линь-фу и спросил о нем суждение у поэта. Тот сказал: "Боюсь, что он будет для государства опасен". Государь не послушался, а Ли уже тащил за собой другого зловредного авантюриста - Ню Сянь-кэ. Чжан Цзю-лин упорно отсоветовал [упорствуя в своем мнении], навлек на себя царское неудовольствие, и карьера его закончилась немилостью. По смерти ему дан был титул Вэньсянь-гун. Есть собрание его стихотворений и прозы в 20 цзюанях, очень известное в Китае и, по-видимому, совершенно неизвестное, тем более в полном виде, Европе.

Заглавие

Речь идет о переживаниях поэта при встрече, знакомстве с государем, при・ знании им его таланта и оценке его службы. Эта формула (гань юй) встречается часто и в тексте, и как тема, но в два русских слова плохо укладывается.

Примечания

Гусь одинокий летит из-за моря сюда...- Речь идет о прибытии поэта из приморской страны во дворец.

Пруд или лужа - на них и взглянуть не решится... - Большому кораблю - большое плавание. У философа Ле-цзы читаем: "Рыба, глотающая корабли, не плавает в боковых протоках. Гигантская птица летает высоко, не сядет в каком-то грязном пруду".

Сбоку посмотрит на двух изумрудных он птиц... - Маленькие, нарядные по оперению своему птички - очевидно, образ­ный намек на придворных узурпаторов, мелких, но нарядных людишек - Ли Линь-фу и его протеже.

...тех, что взгнездились на трех жемчужных деревьях... - т.е. во дворце. Легендарные деревья, каждый лист которых - жемчуг.

Ввысь устремились... - тавтофон цзяо-цзяо передает непереводимую идею большой высоты.

...вершины жемчужных деревьев... - т.е. царские палаты у всех на виду.

...разве не будет им пули из золота страшно... - о призрачной недосягаемости придворных льстецов.

Платье прекрасно - боязно: пальцы людские. - от постоянно указывающих на роскошную одежду пальцев может про­изойти неприятность.

Светло-высокое будит в богах отвращенье. - т.е. боги завидуют человеческому счастью. Цитата из Чжуан-цзы: "Высокие и светлые чертоги отвратительны для высших и низших духов".

"Вот я несусь в темно-высоких просторах" - Полная [?] цитата из Ян Сюна (I в. н.э. [53 г. до н.э. 一 18 г. н.э.]).

Эй ты, стрелок, на что ты позаришься ныне? - Я, поэт, улечу от вас в свои выси и останусь недосягаемым.

Парафраз

Одинокий, без поддержки и спутников, гусь (лебедь) летит во дворец из своей приморской страны. Ему мало какого-нибудь прудка, ему нужны ширь и простор. И что же он видит? Сидят две какие-то нарядные пигалицы на высоких красивых деревьях. Да, но пуля самострела может когда-либо и их настигнуть, как бы они ни были защищены. Ведь они на виду у всех, а 6оги - человеческому счастью враги. То ли дело я, свободный поэт, но­шусь в своих свободных и великих эмпиреях. Поди-ка, достань меня из само­стрела!.