Я скитался по свету,

Но цели своей не достиг.

 

Притворившись веселым,

Только с тыквой вернулся в Чэнду.

 

Но в той тыкве лекарства*,

И болящим поможет старик,

 

Силы им возвратит

И смягчит у страдальцев недуг.

 

Вот уж тыква пуста,

В час вечерний я в башне пою,

 

Кубок свой поднимаю

И полог срываю с окна.

 

Пусть вино в этот вечер

Развеет тревогу мою,

 

Пусть заглянет в окошко

Плывущая в небе луна.

 

Вынул меч, захмелев, -

Как блестит он при свете луны!

 

Вновь пою и танцую,

И падают слезы в вино...

 

Если сгладить Цзюньшань,

Были б воды Сянцзяна видны!*

 

Если ветви срубить,

То луна бы пробилась в окно!*

 

Был я сильным, но силы

Народу не все отдавал;

 

Не прославил себя,

А теперь уж седа голова!

Примечания

Но в той тыкве лекарства....- В старом Китае было принято носить лекарства в высушенной пустой тыкве-горлянке. С такой тыквой обычно изображается один из восьми даосских сяней-бессмертных Ли Тегуай.

Если сгладить Цзюньшань, были б воды Сянцзяна видны!- реминисценция из стихотворения Ли Бо "Охмелев от вина, вместе с Ланьшу гуляем по берегу Дунтинху". Горы Цзюньшань были расположены неподалеку от этого озера, а о реке Сян говорилось выше, прим. к с. 79.

Если ветви срубить, то луна бы пробилась в окно! - Лу Ю перефразировал слова Ду Фу из его стихотворения "Ночью в шестой день первого месяца посвящаю луне...", где сказано: "Если дерево коричное сможешь срубить топором, то увидишь сияние ясной полночной луны" (по китайским представлениям, на луне тоже росло такое дерево). Здесь, с помощью литературных ·реминисценций Лу Ю хочет сказать о том, что бесполезно теперь для него строить планы, ибо они неосуществимы - слишком велики преграды, а время ушло.