К жилищу Хань Шаня ведёт смешная тропа:

По ней не ездят лошади и повозки.

Непросто запомнить все повороты ущелий.

Высокие скалы необычайно прочны.

От росы склоняются тысячи трав,

Сосновый холм гудит на ветру.

Я потерял дорогу, ведущую к дому,

Тело просит, чтобы тень ему помогла.

Я выбрал место в переплетении скал -

Птичьи пути, и нет ни одной тропы.

Если выйти на задний двор,

Белые облака цепляются за утёсы.

Сколько я ни живу здесь, который год

Снова и снова приходят зима и весна.

Фамильное серебро, дорогие повозки -

Много ли проку в суете и деньгах?

В этих горах холодно даже летом,

Каждый год, не только в этом году.

Гребни высоких скал в вечном снегу,

Из тёмных лесных ущелий ползёт туман.

Трава прорастает только к концу июня,

В начале августа начинается листопад.

Я торчу на горе, высоко наверху,

Я гляжу и гляжу, но никак не увижу неба.

Я въехал на лошади в разрушенный город,

Разрушенный город опустошил мой дух.

Высокие, низкие, старые стены,

Большие, маленькие, древние погребения.

Моя тень покачивалась в одиночестве;

Не было слышно даже треска гробов.

Я печально думал об этих обычных костях,

Не упомянутых в книгах Бессмертных.

Я искал, где бы мне поселиться:

Холодная Гора - подходящее место.

Лёгкий ветер в ветвях потаённой сосны -

Если встать поближе, его лучше слышно.

Под сосной невысокий седой человек

Бормоча, читает книги Хуан-ди и Лао.

Десять лет я искал дорогу домой,

А теперь забыл, откуда пришёл.

Спросили, как подняться на Холодную Гору.

На Холодную Гору? Тропы сюда не ведут.

Здесь даже летом не тает лёд,

Восходящее солнце освещает клубы тумана.

Как же я тогда сумел это сделать?

Моё сердце не похоже на ваше.

Если бы ваше сердце было схоже с моим,

Вы давно пришли бы прямо сюда.

Я давным-давно живу на Холодной Горе,

И похоже, что прошли уже годы и годы.

Я привольно брожу среди вод и лесов,

Позволяя вещам идти своей чередой.

Люди не заходят в такие высокие горы,

Здесь собираются и растут белые облака.

Охапка травы - подходящий матрас,

Синее небо - прекрасное одеяло.

Улыбаясь, я кладу под голову камень,

Пусть земля и небо вращаются сами собой.

Я поднялся на вершину Холодной Горы,

А тропа уходит ещё выше и выше.

Ущелье зажато осыпями и валунами,

Широкий ручей, туманом размытые травы.

Мокрый мох, но нет никакого дождя,

Сосны поют, даже когда нет ветра.

Кто сумеет порвать путы мира

И воссядет со мной посреди облаков?

Тёмные, мрачные - тропы Холодной Горы,

Камни, обломки - ледяная кромка ручья.

Чиу, чиу - это щебечут птицы,

Одиноко, безлюдно - никто сюда не придёт.

Свист, свист - ветер хлещет в лицо,

Кружится, падает - снег на моих плечах.

Утро за утром - снова не вижу солнца,

Год за годом - ни единой приметы весны.

Я провёл на Холодной Горе

Долгие тридцать лет.

А вчера я навестил друзей и родных:

Половина из них ушла к Жёлтым Источникам.

Медленно иссякли, как восковая свеча,

Утекли навсегда, как речной поток.

Этим утром я увидел свою одинокую тень,

И внезапно на глазах проступили слёзы.

Вода в ручье в зелёном ущелье чиста.

Белый свет луны над Холодной Горой.

Безмолвное знание - дух просветляет себя.

Взгляд в пустоту: мир наполнила тишина.

В первые тридцать лет своей жизни

Я прошагал не одну тысячу ли.

Я бродил по рекам в высокой зелёной траве,

Посещал города с клубами красной пыли.

Пробовал разные зелья, но так и не стал Бессмертным,

Много читал, сочинял поэмы о былых временах.

А теперь я живу на Холодной Горе:

Я сплю у ручья и очищаю свой слух.

Я утомился от пения этих птиц,

Пойду отдохну в своей соломенной хижине.

Вишня расцвела вокруг алым цветом,

Ива стреляет вверх своими серёжками.

Рассветное солнце сияет на синих вершинах,

Белые облака плывут в зелёных озёрах.

Кто поймёт, что я выхожу из пыльного мира,

Поднимаясь по южному склону Холодной Горы?

На Холодной Горе есть много скрытых чудес.

Люди восходят сюда со смятенными чувствами.

Когда сияет луна, вода блестит серебром.

Когда дует ветер, трава шелестит и вздыхает.

На голой сливе расцвели снеговые цветы.

На мёртвом стволе выросли листья тумана.

От прикосновенья дождя всё оживает,

И ручьи разлились так, что их не перейти.

По Холодной Горе ползает голый клоп,

У него - белое тело и чёрная голова.

В своих руках он держит два свитка,

Один - это Путь, другой - это Сила.

В его жилище нет ни чайника, ни жаровни,

Он идёт далеко в рваных штанах и рубахе.

Он сжимает в руках меч мудрости:

Он готов покончить с бессмысленной жаждой.

Холодная Гора  единственный дом,

В котором нет ни балок, ни стен.

Шесть дверей справа и слева открыты,

Над залом приёмов - синее небо.

Комнаты пусты и расплывчаты -

От западной стены до восточной,

В центре нет ничего.

Заимодавцы меня не тревожат.

Если мне холодно, я разжигаю огонь,

Если мне хочется есть, я варю себе зелень.

Что пользы сельскому кулаку

В его большом амбаре и пастбище? -

Он всего лишь построил себе тюрьму.

Подумай о том,

Не случилось ли это с тобой?

Если я укрылся на Холодной Горе

И питаюсь ягодами и травами -

Такова моя жизнь, зачем беспокоиться?

Каждый из нас несёт свою карму.

Дни и месяцы бегут как вода,

Время - искры, высекаемые кремнём.

Уходи, пусть мир изменяется сам,

Я рад тому, что сижу среди этих скал.

В монастыре Дянь Дай

Совсем не знают Хань Шаня,

Не знают его настоящих мыслей,

Называя их пустой болтовнёй.

Однажды на Холодной Горе тревоги ушли -

Всё распуталось, ум повис в пустоте.

Я неспешно пишу стихи на скале,

Принимая всё, как лодка в речном потоке.

Некий критик попытался меня унизить:

«В ваших стихах отсутствует Истина Дао».

А я вспоминал о том, что люди древности

Были бедны, но не изнуряли себя заботами.

Я смеялся над ним,

Он утратил свой единственный центр,

Таким, как он, остаётся одно -

Зарабатывать деньги.

Я живу на Холодной Горе - осень за осенью.

Одинокий, я пою свои песни и не знаю тревог.

Когда я голоден, я съедаю пилюлю Бессмертных.

Мой ум остаётся на месте; я опираюсь о камень.

Одинокий круг луны над Холодной Горой

Сияет в огромном чистом безоблачном небе.

Это сокровище не имеет цены,

Из мрака пяти начал оно вошло в мою плоть.

Мой дом всегда был Холодной Горой.

Я гуляю среди холмов, вдали от тревог.

Уходишь, и миллион вещей не оставляет следов.

Оставляешь его, и он течёт сквозь галактику.

Потоки света врываются в сердцевину ума -

Это не вещь, и всё же вот она, передо мной:

Я увидел жемчужину чистой природы Будды,

Я узнал: это бесконечная совершенная сфера.

Когда люди видят Хань Шаня,

Они говорят: он безумен.

И в самом деле, взгляни на него -

Он одет в лохмотья и прячется.

Им не понять моих слов,

Да и мне не понять их языка.

Всё, что я говорю тем, кого повстречаю:

«Попробуйте сами стать Холодной Горой».