На краю глубокого обрыва

Думал я о смерти боязливо;

В камере, в аду тюремных дней,

Думал я о смерти, лишь о ней.

Голос мой, я жил одной мечтой:

Чтобы ты был скован немотой;

Мысль моя лишь одного хотела:

Чтобы бренное мое исчезло тело.

Но когда в степи цветок алел -

Парус жизни вновь мне жить велел;

Но когда я видел чьи-то слезы -

Парус жизни мчал меня сквозь грозы.

Я молил цветок: укрась собою

Эти горы, сгорбленные болью;

О слеза, ты льешься без конца,

Увлажни сожженные сердца.