Ах, если бы мне стать воротничком

в твоем наряде,

Чтобы обонять благоуханье все, весь аромат,

что милая головка источает!

Увы, всю ночь, с тобою разлучен,

проводит в одиночестве наряд,

А ночи же осеннею порой

невыносимо длинными бывают.

Ах, если бы стать мог я пояском

к твоей одежде,

Чтобы обвивать твой тонкий стан,

его держа в объятьях!

Увы, различны холодность шелков

и трепетного тела теплота,

И знаю, ты забудешь про меня,

едва лишь поменяешь платье.

Ах, если б только мне помадой стать

в твоей прическе,

Чтоб собой объять густые пряди, что до самых плеч

потоком шелковистым ниспадают!

Увы, увы, прелестница моя красу свою

так любит омывать,

А под кристально чистою струей

я тут же испарюсь или растаю.

Ах, если бы сурьмою черной стать

в твоих бровях,

Чтоб очи обрамляя, изгибом прихотливым оттенять

волшебные их взоры!

Но, увы, в румянах, пудре почитаешь ты

одну их свежесть,

И к тому ж сурьма бледнеет

перед красками убора.

Ах, если б мягкой мне циновкой стать

на этом ложе,

Чтобы обласкать плоть хрупкую твою

в осеннюю густую темень!

Увы, износится циновка, вскоре став

ненужной вещью,

Года не пройдет, как пышный мех

ее собой заменит.

Ах, если б нитями мне шелковыми стать

и в туфельки сплестись,

Чтоб облекать прелестные ступни,

к ним прижимаясь нежно!

Увы, после прогулки ты, устав,

захочешь отдохнуть

И, туфли снявших в темный угол или под кровать

забросишь с равнодушием небрежным.

Ах, если бы в час полуденный мне стать

твоею тенью,

Чтобы отражать тебя во всем, идти тебе вослед

на запад ли - неважно - на восток!

Увы, гораздо гуще и длиннее отбрасывают тень

высокие деревья,

Да и недолго быть нам вместе - недалек тот миг,

когда мой выйдет срок.

Ах, если б в час полуночный мне стать

светильником в твоей опочивальне,

Чтоб озарять нефритовый твой лик,

между резных мерцающих колонн!

Увы, настанет время разгореться ветвям

великого Фусана-древа,

И гаснет мой чадящий язьгчок,

рассветными лучами посрамлен.

Ах, если б тонким мне бамбуком стать,

основой веера,

Чтоб обвевать тебя прохладой, с нежных рук твоих

горячую испарину вбирая!

Увы, как только поутру начнут

замерзшие росинки выпадать,

С подолом длинным, длинным рукавом

ты вместо веера одежду выбираешь.

Ах, если бы мне древесиной стать

могучего утуна,

Чтоб лежать певучей лютней на твоих коленях!

Увы, иссякнет радостный напев,

печальною мелодией сменившись,

И ты, меня с досадой оттолкнув,

найдешь себе другое развлеченье.