Есть, конечно, много черт в китайской поэзии, которые, часто роднят ее с поэзией общечеловеческой, подчеркивают многие ее особенности, у европейских поэтов, с одной стороны, как бы затушеванные (поэзия опьянения и прямо пьянства), с другой же - разнузданные далеко за пределы китайского поэтического наития, не допускающего, например, сексуального транса любви (особенно в старинной своей форме ши [т.е. в старинных стихах ши] и [в] дореформенной [поэзии] во всяком случае).

Как бы то ни было, никакой оценке не подлежали, с точки зрения старомодного китайца ХХ в., открыто эротические мотивы современной ему поэзии Бальмонта и др.: сверхчеловечество китайского поэта былых дней не включало в себя эротическое властительство над неосторожными или, наоборот, на все готовыми женщинами.

Воспевание мук любви, ее торжества и особенно финальных ее аккордов считалось попросту неприличными, развратными мотивами (инь цы), которые изгонялись из настоящей литературы не только пуристами, но и общим мнением воспитанных людей всех времен и поколений. Мне возразят, пожалуй, что такой перл поэзии, как, например, лирическая драма "Си сян цзи", которая чуть не наполовину состоит из отчаянных эротических намеков и даже описаний, все же считается гениальным произведением, с которым всякий хорошо образованный китаец непременно знаком. Но, во-первых, цена этому произведению совершенно иная, чем представителям танской музы; во-вторых, там терпят эротический элемент только потому, что он замаскирован в великолепнейших выражениях, которым трудно найти равные во всей китайской литературе, так что эстетическое наслаждение и сильная игра чуткого ума выкупают неприличие; наконец, это драма, а не лирика чистой воды, и поэтому отношение к ней иное. Когда впервые заговоришь с образованным китайцем о "Си сян цзи", он сразу же настаивает, чтобы вы его поняли именно с этой точки зрения, т.е. что он игнорирует беспокойный эротический элемент этого произведения только ради из ряда вон выходящей утонченности его стиля.

Танские композиции - вроде следующих примеров - ограничиваются лишь тенью эротического элемента:

Красавицы и лотосы смешались в одно.

Красавицы рвут лотосы. Цветы их приветствуют. Луна их провожает домой.

По сонному озеру в лодке с женщинами, с песнями их и танцами.

Роскошная джонка с женщинами-певицами. Однако без услуг малых лодок пир не мог бы состояться! (Ирония).

Молодой человек, опьяненный весной, вином, песней, женщиной.

Вдруг ночью слышу звуки лютни. Мечтаю об играющей на ней деве. Мечтаю, мечтаю. Лучше уснуть, чтобы во сне увидеть ее.