Утки, я слышу, кричат на реке предо мной,

Селезень с уткой² слетелись на остров речной...

Тихая, скромная, милая девушка ты,

Будешь супругу ты доброй, согласной женой.

То коротки здесь, то длинны кувшинок листы,

Справа и слева кувшинки, срываю я их...

Тихая, скромная, милая девушка ты,

Спит иль проснётся - к невесте стремится жених.

К ней он стремится - ему недоступна она,

Спит иль проснётся - душа его думой полна;

Долго тоскует он, долго вздыхает о ней,

Вертится долго на ложе в томленье без сна.

То коротки здесь, то длинны кувшинок листы.

Справа и слева мы их соберём до конца...

Тихая, скромная, милая девушка ты,

С цитрой и гуслями³ встретим тебя у крыльца.

То коротки здесь, то длинны кувшинок листы,

Мы разберём их, разложим их в дар пред тобой⁴.

Тихая, скромная, милая девушка ты...

Бьём в барабан мы и в колокол - радостный бой.

Примечания

¹Царство Чжоу – племя Чжоу в конце XII в. до н.э. покорило земли в центральной части бассейна р. Хуанхэ. С этих пор до времени Конфуция (VI-V вв. до н.э.), эпохи собирания "Книги песен", и позже все сопредельные княжества были в подчинении у царя Чжоу. Центр древнего царства Чжоу, согласно легенде, лежал у горы Ци, на территории нынешней провинции Шэньси.

²Селезень с уткой – в Китае с древности являются символом супружеской любви и целомудрия.

³С цитрой и гуслями. – В китайском тексте цинь и сэ, настольный струнные инструменты.

⁴Водяные растения отваривались и применялись новобрачной при жертвоприношении в храме предков мужа. См. также песни (I, II, 2) и (I, II, 4).

Стебли простёрла далёко кругом конопля,

В самой долине покрыла собою поля.

Вижу густые, густые повсюду листы;

Иволги, вижу, над нею летают, желты.

Иволги вместе слетелись меж частых дерев.

Звонкое пенье несётся ко мне сквозь кусты.

Стебли простёрла далёко кругом конопля,

В самой долине покрыла собою поля.

Вижу, листва её всюду густа и пышна,

Срезав, её отварю - созревает она.

Тонкого, грубого я наткала полотна,

Платьям из ткани домашней останусь верна!

Старшей над нами я всё доложила - она

Скажет супругу, что еду в родные края.

Дочиста платье домашнее вымою я.

Будет сполоснута чисто одежда моя.

Только не знаю, какой же наряд полоскать.

Еду проведать отца и родимую мать.

В поле травы - там "ушки мышиные" рву я,

Но корзины моей не смогла я набрать.

О любимом моём всё вздыхаю, тоскуя,

И корзину кладу у дороги опять...

Подымаюсь ли вверх по скалистому склону -

Истомилися кони и труден подъём.

Я вина наливаю в кувшин золочёный,

Чтоб вечно не думать о милом моём.

Еду ль вверх, по крутым подымаюсь отрогам -

У коней побурели от пота бока.

Наполняю вином тяжкий рог носорога,

Чтобы сердце не ранила больше тоска.

Еду ль на гору я - за горою мой милый,

Но коней обессилила горная даль.

И возница теряет последние силы,

И на сердце такая печаль.

На юге у дерева долу склоняются ветви -

Ползучие травы кругом обвивают его¹.

О, радость моя - только он - этот муж благородства,

Пусть благо и счастье всегда окружают его.

На юге у дерева долу склоняются ветви -

Ползучие травы укрыли так плотно его!

О, радость моя - только он - этот муж благородства,

И верность, и счастье да будут оплотом его.

На юге у дерева долу склоняются ветви -

И травы кругом постепенно обвили его.

О, радость моя - только он - этот муж благородства!

Пусть благо и счастье навеки возлюбят его.

Примечания

¹Образ дерева, за ветви и ствол которого цепляются вьющиеся растения, появляется также в оде (II, VII, 3), где он относится к старшему в роде.

Ты, саранча, распростёршая крылья,

Стаей несметной летаешь всюду.

Пусть же всегда у тебя в изобилье

Дети и внуки рождаться будут¹.

О саранчи крылатые стаи,

Мерно в полёте крылами звените.

Пусть ваши внуки, вечно летая,

Род ваш продлят непрерывной нитью.

Ты, саранча крылатая, всюду

Вместе летаешь сплошною тучей.

Дети и внуки твои да будут

Вечно роиться роем могучим.

Примечания

¹Песня зародилась, по-видимому, в среде кочевников, для которых саранча не только не являлась бичом (как для земледельческого населения), но могла служить и обильным источником питания. Как обрядовая песня (пожелание плодовитости жёнам) она не забылась и при переходе к иному способу хозяйствования.

Персик прекрасен и нежен весной -

Ярко сверкают, сверкают цветы.

Девушка, в дом ты ступаешь женой -

Дом убираешь и горницу ты.

Персик прекрасен и нежен весной -

Будут плоды в изобилье на нём.

Девушка, в дом ты вступаешь женой,

Горницу ты убираешь и дом.

Персик прекрасен и нежен весной,

Пышен убор его листьев густых.

Девушка, в дом ты вступаешь женой -

Учишь порядку домашних своих.

Заячью сеть он искусно расставить сумел,

Колья вбивает - удар за ударом звучит.

Этот охотник силён и отважен и смел -

Нашему князю он прочная крепость и щит!

Заячью сеть он искусно расставить сумел

В месте, где девять путей разбежались вокруг.

Этот охотник силён и отважен и смел -

Нашему князю он добрый товарищ и друг.

Заячью сеть он искусно расставить сумел,

Заячья сеть протянулась по чаще лесной.

Этот охотник силён и отважен и смел -

Сердцем велик он и доблести с князем одной.

Рву да рву подорожник -

Всё срываю его.

Рву да рву подорожник -

Собираю его.

Рву да рву подорожник -

Рву всё время его.

Рву да рву подорожник -

Чищу семя его.

Рву да рву подорожник -

Вот в подол набрала.

Рву да рву подорожник -

В подоле понесла.

Примечания

Царство Чжоу – племя Чжоу в конце XII в. до н.э. покорило земли в центральной части бассейна р. Хуанхэ. С этих пор до времени Конфуция (VI-V вв. до н.э.), эпохи собирания "Книги песен", и позже все сопредельные княжества были в подчинении у царя Чжоу. Центр древнего царства Чжоу, согласно легенде, лежал у горы Ци, на территории нынешней провинции Шэньси.

Там, под деревом юга с прямым стволом,

Не укрыться в тени никогда.

Бродит девушка там над рекою Хань -

Недоступна она и горда.

Как простор этих ханьских вод широк!

Переплыть их никто никогда не мог.

Вдоль великого Цзяна на утлом плоту

Не уплыть далеко на восток.

Я вязанку высокую дров нарубил,

Я добавил терновника к ней.

В дом супруга сегодня вступаешь ты -

Покормлю на дорогу коней.

Как простор этих ханьских вод широк!

Переплыть их никто никогда не мог.

Вдоль великого Цзяна на утлом плоту

Не уплыть далеко на восток.

Я вязанку высокую дров нарубил,

Чернобыльником крыта она.

В дом супруга сегодня вступаешь - я дам

Лошадям твоим резвым зерна.

Как простор этих ханьских вод широк!

Переплыть их никто никогда не мог.

Вдоль великого Цзяна на утлом плоту

Не уплыть далеко на восток.

Вдоль плотины иду я над водами Жу¹.

Там срезаем мы ветви и рубим стволы.

О супруг мой, давно я не вижу тебя!

И, как голод, страданья мои тяжелы.

Вдоль плотины иду я над водами Жу.

Там я ветви рублю и побеги у пней.

О супруг благородный, я вижу тебя!

Ты вернулся, не бросил подруги своей.

Лещ устал - покраснели уж перья хвоста².

Царский дом нас, как зной, истомил неспроста.

Но хотя он томит нас как будто огнём,

Слишком близок к огню наш родительский дом.

Примечания

¹Жу – приток реки Хуай, протекающей в провинции Хэнань.

²Китайский философ и филолог Чжу Си (XII в.) разъяснял эту строку так: "Если рыба утомилась, то хвост её краснеет. Хвост леща от природы белый, а теперь он стал красным, значит, усталость его весьма велика". Супруг, вернувшийся после года службы царю, крайне утомлён и подобен лещу с покрасневшим хвостом.

Линя стопы милосердья полны¹ -

То благородные князя сыны.

О линь-единорог!

Как благородно линя чело -

Ныне потомство от князя пошло.

О линь-единорог!

Линь, этот рог у тебя на челе -

Княжеский доблестный род на земле.

О линь-единорог!

Примечания

¹Линь – мифическое животное, самка единорога с телом оленя, хвостом быка, копытами лошади и с рогом, имеющим мясистый нарост. Появление его предвещает счастье. "Природа линя добра и благородна, поэтому и стопы его добры и благородны. Он не придавит живой травы, не наступит на живого червя" (Чжу Си).