В знатном доме почти пять лет

Свою службу исправно несла.

Знала дело свое хорошо,

И хозяин собаку жалел,

Вдруг без всяких на то причин

Разошлась о ней злая молва…

Нити красной не обрела,

Быть одной - ее горький удел!

Эту кисть из Юэ и Сюань

Оценить не находится слов:

На отменной бумаге рука

Только ею творила цветы.

Но всему наступает конец -

Износилась от долгих трудов…

Жаль, в своем мастерстве не смогла

Вознестись до Сичжи высоты!

Примечания

...кисть из Юэ и Сюань. 一 В местности Юэ делали лучшие ручки для кистей, Сюань славилась волосом для кистей.

Сичжи (Ван Сичжи) 一 знаменитый каллиграф в годы правления династии Восточная Цзинь (317-420).

Уши белые, рыжая масть,

А копыта - блестящий опал.

Мчалась ветра быстрее с утра

То на запад, то на восток.

Но однажды в испуге она

Вбок метнулась - и всадник упал…

Не дождется теперь седока!

В грустном ржании боль и упрек.

Он в Лунси пребывает один,

По-сиротски влачит свои дни.

Вылетает из клетки затем,

Чтоб вернуться туда же опять.

Повторять научился слова,

Но кому они нынче нужны.

Никогда уже в клетку к себе

Господина ему не зазвать!

Улетала, чтоб вновь прилететь -

Знатный дом забыть не легко.

Речи нежные о любви

Говорил ей хозяин тогда.

Под стреху она в клюве несла

И кораллы, и глину с песком…

Только так и не довелось

Под стрехою слепить гнезда!

Диск сияющий полной луны -

Всюду, всюду струит она свет,

И сияет хрустальный дворец -

Под лучами растаяла мгла.

Право, жаль, что за малый изъян

И чернят, и возводят навет…

На ладони жемчужина та

Удержаться никак не смогла!

Не одну она осень жила

В царстве лотоса, в этом пруду,

И, резвясь, красным хвостиком там

Все крючок норовила задеть.

Не ждала, что без всяких причин

Ей средь лотосов жить не дадут...

Не придется ей плавать теперь

Беззаботно в прозрачной воде!

Когти острые - жала острей,

Цепкий клюв, что надежней замка:

Мертвой хваткою зайца в степи

По веленью владыки хватал.

Только вдруг ни с того ни с сего

Надо прятаться в облаках…

Не дождется, чтоб снова его

На плече повелитель держал!

Пышно так разросся бамбук,

Что растила почти пять лет.

От осенних его холодов

Я спасала заботой своей.

И однажды весною ростки

Через кровлю пробились на свет…

Не придется теперь лицезреть

Терем яшмовый в гуще ветвей!

Народившаяся луна

Мнится зеркалом золотым.

Ровным светом оно блестит,

Проплывая в небе ночном.

На моем же зеркале пыль -

Знак крушенья надежд и тщеты...

Столик яшмовый вновь не займет,

Не вернется в сиятельный дом!