Он голоден; в безмолвном унынии сидит он у дверей; в

голове у него только одна мысль: "Нечего поесть, нечего

поесть"; он держит во рту палец, грызет его.

 

Он смотрит на пустырь прямо перед собой, там собрались

дети: одни поют, другие играют в жмурки.

"А почему бы и мне не поиграть? - думает он. - Но нет,

я чувствую, что у меня нет сил, мне лучше сидеть на пороге и смотреть".

 

Он видит на земле тень; она медленно растет; он бросает

взгляд на солнце - лучи его теперь уже короче. Мама говорила:

"Это солнце уходит спать".

 

Он смотрит на трубы над домами, изо всех идет дым; в

небе он видит стаю ворон. "Кра-кра!" - каркают они

и улетают далеко-далеко. Там, на разрушенной башне,

они садятся. "Вы все уже покушали?" - спрашивает он.

 

При свете месяца он видит на вершине разрушенной башни

обломанные корни кустарника и много высохшей травы.

Вспоминает - дома ему говорили: "В этой разрушенной башне

живет змея, у нее голова величиной с ведро!"

"Ух! Страшно!" - думает он.

 

Оп входит во двор, видит маму. На самой середине двора,

за фанзой, она стирает белье - чужое белье. Ногой качает люльку;

в люльке - маленький брат, который все время плачет.

Мать поднимает заплаканные глаза и говорит:

"Это ты пришел, жених?". Не обронив ни единого звука,

он убегает.

 

Его отца нет дома; и он не осмеливается сидеть в пустой

компате; он чувствует, что из черного угла на него неподвижно

смотрят круглые глаза. "Чьи это глаза? Они так

похожи на глаза отца!"

 

Он убегает молча. И по-прежнему нечего сорвать, нечего

поесть. Остается держать во рту палец и грызть его.

По-прежнему нечего сорвать, нечего поесть - остается

только сидеть на пороге. О, как он голоден! Ему даже

трудно дышится. Так голодно, что дрожь охватывает все

тело, каждый маленький мускул, каждую кость! Но он не

плачет, нет - слезы спрятаны в его больших круглых глазах.

У него уже есть опыт! Он уже плакал много, много раз,

ожидая, когда придет отец и принесет немного рису!

 

Он думает: "Какой хороший у меня отец! Каждый день

он покупает рис и дает есть".

 

Он вспоминает: у его отца круглые глаза!

 

Он вспоминает, что каждый раз съедает полчашки риса и

хочет попросить еще. Тогда глаза отца округляются еще

больше, и он говорит: "Дети не знают меры, всегда хотят

съесть все сразу! Завтра съешь остальное!" Мать поднимает

заплаканные глаза и говорит: "Ты лучше бы выпил

вина на глоток меньше, чтоб он съел на ложку больше!"

Отец молчит, и глаза его становятся совсем круглыми.

 

Он не понимает отцовских глаз - почему они всегда такие

круглые. Он не понимает и материнских глаз - почему

они всегда опущены вниз. Но он больше не может сидеть за столом, он уходит уныло и безмолвно.

 

Он очень часто вспоминает свою тетушку. О! Как давно

он не видел ее! Мама говорит - уже три года! Три года

тому назад, когда приходила тетушка, она принесла две соленых

рыбины и кусок солонины. Тетушка погостила недолго

и вскоре ушла, но он каждый день вспоминает ее.

Ему вспоминается, как одна рыбина висела на окне

до самого Нового года.

 

Он часто спрашивает маму: "А тетушка? Почему не

приходит моя хорошая тетушка?" - "Она живет очень

далеко, - отвечает мать, - за пятьдесят ли, надо идти целый день".

 

Да, с этими воспоминаниями живет он изо дня в день:

он думает о своей матери, думает об отце, думает о своем

маленьком братишке, который еще качается в люльке, думает

о тетушке. Он думает и о той змее, что живет в разрушенной

башне. Он говорит: "Голова у нее с ведро,

какие же, должно быть, большие у нее глаза?"

 

Он грызет палец и думает. Думает до тех пор, пока не

начинает темнеть. Его сердце полно воспоминаний -

каждый день одних и тех же, и его глаза каждый день

видят одно и то же.

 

И снова слышит он карканье ворон: "Кра-кра!"

Он снова видит, как напротив, на пустыре, появляется

с корзиной на коромысле продавец доуфу - бобового сыра.

Ребятишки кончают игру, они окружают продавца,

хватают маленькие чашечки.

 

Он спрашивает маму: "Почему мы не едим доуфу?"

Мать отвечает: "Они едят доуфу, а вечером не ужинают".

Ему жалко ребятишек. Разве наешься маленькой чашечкой сыра! Но он очень удивлен - почему, почему они не голодны. И все-таки, как аппетитно шипит масло на маленькой печурке

этого продавца, и оттуда доносятся запахи, которые призывают его утолить голод!

 

Темнеет. Он видит пятерых плотников; в старой потрепапной

одежде, с топорами и пилами за спиной, они

идут, покуривая. Самого старшего он знает: его зовут

Старый дядя. На нем самая рваная одежда, а в руке

полбутылки вина.

 

Он смотрит и смотрит на старую разрушенную башню,

но ее уже не видно; а на пустыре не видать продавца

доуфу, он ушел. Тогда, как обычно, он смотрит в конец

улицы. Оттуда появляются четыре солдата, одетые в

одинаковые куртки; двое с дубинками, двое с фонарями.

Сзади на лошади - офицер в очках.

 

Мальчишки на пустыре, заметив издали солдат, пускаются

наутек с криком: "Ночь пришла!"

 

Недалеко, в самом начале улицы, лежит черная собака,

она вскакивает, бросается к ногам офицерской лошади,

лает.

 

Он тоже говорит: "Ночь пришла, ночь пришла! Отец еще

не вернулся, а мне надо идти домой!". Едва он хочет закрыть

за собой дверь, как вдруг замечает какую-то женщину;

в руках у нее несколько рыбин - она проходит

мимо. Он закрывает за собой дверь и почти в полной темноте,

на ощупь, двигается вперед. "Чья же это тетушка?" -

задумывается он.

1920 г.