Как друг друга кликали селезень и уточка

На укромном острове посреди стремнины.

Нежная и скромная да собой пригожая,

Будешь князю нашему ты супругой милой.

Разрослись-раскинулись ряска и кувшинки,

Там и здесь - повсюду - их волна качает.

Нежная и скромная да собой пригожая,

Дни и ночи суженый по тебе скучает.

Что никак не свидитесь, он душой томится,

Дни и ночи мается в думах и печалях.

Ах, тоска сердечная, дума бесконечная,

Как он ни уложится, все равно не спится!

Разрослись-раскинулись ряска и кувшинки,

Там и здесь - повсюду - их цветы срываем.

Нежную и скромную да собой пригожую,

Песнями напевными хором величаем.

Разрослась-раскинулись ряска и кувшинки,

Там и здесь - повсюду - для тебя сбираем.

Нежная и скромная да собой пригожая,

Звонкой, громкой музыкой мы тебя встречаем.

Примечания М. Е. Кравцовой

"Как друг друга кликали" - "Гуань цзюй", в русском переводе - "Встреча невесты" [Ши цзин, 1987, с. 24]) - песня, открывающая подраздел "Песни царства Чжоу и стран, лежащих к югу от него" (I, I, 1) и в целом "Канон поэзии". Традиционно считается песней-величанием невесты одного из чжоуских государей. По другой комментаторской версии, вошедшей в силу при Хань, трактуется, напротив, как произведение с социальными мотивами, критикующее безнравственность населения в период начавшегося упадка Чжоу. Перевод выполнен по изданиям: [Ши цзин, 1955, т. 1, цз. 1, с. 10-15; Ши цзин, 1989, цз. 1, с. 1-2', Ши цзин, 1960, с. 29-30]

Примечания М. Е. Кравцовой из книги "Стихи о разном. Китайская лирическая поэзия с древности и до VI века в переводах М. Е. Кравцовой", 2021

"Как друг друга кликали" - первое стихотворение "Ши цзина". 20 четырехсловных строк; 3 строфы, первая из четырех строк, две остальные из восьми. Буквальное значение названия "Гуань цзюй" - "Перекликаются птицы-цзюй", в переводе А. А. Штукина - "Встреча невесты". Интригует, почему этому произведению, в котором сплетаются величание невесты с рассказом о мужских любовных переживаниях, отведено столь почетное место в "Ши цзине". Ответ подсказывает высказывание Конфуция ("Лунь юй", III, 20): "Гуань цзюй" радует, но не развращает; печалит, но не ранит". То есть он усматривал в песне воплощение "правильных" (скрепленных брачными узами) интимных отношений и любовных эмоций, без дурных (похотливых) побуждений и впадения в психологические крайности. Отзыв Конфуция подкрепила комментаторская традиции, объявив песню посвященной предстоящему браку чжоуского Вэнь-вана. В "Великом предисловии" она наделена дополнительным дидактическим смыслом: "Гуань цзюй" есть проявление добродетелей государыни. Так зачинаются истинные песни и, ветром разнесенные по всей Поднебесной, делают правильными отношения между супругами".

Селезень и уточка. - Тут употреблены названия пернатых цзюй цзяо 雎鳩, точно идентифицировать которых невозможно. Наиболее распространена комментаторская версия об их принадлежности к семейству водных птиц: чаек или диких уток (фу 鳧). Последняя трактовка со временем возобладала. Кроме того, в тексте употреблен тавтафон гуань гуань 關關, полагаемый звукоподражанием голосам самца и самки - в данном случае селезня и уточки. Поэтому именно к "Гуань цзюй" обычно возводят образ плавающих вместе селезня и уточки, ставший универсальным для культуры Китая символом свадебной пары, взаимной любви и семейного счастья.

Красные листочки. - В оригинале названо растение син 荇, в европейском китаеведении отождествляемое с болотоцветником щитолистом, внешне похожим на кувшинку: ярко-желтый цветок с округлыми листьями, что и позволяет вводить в перевод слово "кувшинки"; возможный перевод строки: "Разрослись-раскинулись ряс- ка и кувшинки". Однако в старинном комментарии поясняется, что это - водяное растение с длинными стеблями, уходящими пучками в глубь воды, и ярко-красными листьями, плавающими на поверхности. Верхняя часть стеблей - зеленого цвета, нижняя - белого. Из таких растений действительно можно было составить нарядный, с преобладанием красного цвета, букет для невесты. А поверхность реки в данном случае оказывается подобием свадебного ковра.

Саранча, саранча, прилетай,

Да несметною стаей!

Твои дети и внуки пускай

Размножаются и процветают!

Саранча, саранча, прилетай,

Да на звонких на крыльях!

Твои дети и внуки пускай

Пребывают всегда в изобилье!

Саранча, саранча, прилетай

Дружным, слаженным хором!

Твои дети и внуки пускай

Каждый год нарождаются снова!

Примечания М. Е. Кравцовой

"Саранча" - в оригинале - текст из 12 строк, написанных трех- и четырехсловным размером, включающий три четырехстрочные строфы. Входит в первый подраздел "Го фэн" (I, I, 5). В комментаторской традиции считается величанием-аллегорией, в научной литературе - архаическим обрядовым песнопением, содержащим пожелания плодовитости женам. Однако само по себе воспевание могло появиться только в среде кочевников, для которых саранча служила обильным источником питания. Учиты­вая, что чжоусцы, по утверждению китайской историографии, пере­шли к оседлому образу жизни еще за несколько веков до покорения ими Инь, правомерно предположить, что эта песня является одним из древнейших китайских поэтических произведений.

Примечания М. Е. Кравцовой из книги "Стихи о разном. Китайская лирическая поэзия с древности и до VI века в переводах М. Е. Кравцовой", 2021

Подраздел "Чжоу нань" (№ 5; I, I, 5). 12 строк, 3 четырехстрочные строфы. Смешанный размер с чередованием трехсловных и четырехсловных строк, в которых задействована эвфоническая частица си 兮, ритмический рисунок: 3-2-си-4-2-си-3-2-си-4-2-си-3-2-си-4-2-си. Текст насыщен тавтафонами, имеющими предметные значения и одновременно передающими звуки, издаваемые летящей стаей саранчи: шэнь шэнь 詵詵 - "скапливаться-скапливаться" (1 строка), чжэнь чжэнь 振振 - "процветать-процветать" (2 строка), и т. д. Многие старые комментаторы и современные китайские литературоведы возводят песню к древнему чускому фольклору. Её формальные особенности явно указывают на архаическое моление (заговор). Но воспевание саранчи, откровенно чужеродное для культуры аграрного населения, подсказывает вероятность исходной принадлежности песни к обычаям кочевнического мира. В дальнейшем образ саранчи был переосмыслен в качестве благопожелания плодородия и многочисленного потомства.

О линь, твои стопы -

Наших князей сыновей благородных

Да охраняют они!

О линь, твое чело

Наших князей жен благородных

Да охраняет оно!

О линь, могучий твой рог

Наших князей благородных потомков

Да охраняет он!

Примечания М. Е. Кравцовой

"О линь, твои стопы" - в оригинале - текст из 9 строк, написанных трех- и четырехсловным размером, включающий три трехстрочные строфы. Другие варианты перевода названия - "Линь-единорог" [https://chinese-poetry.ru/poems.php?action=show&poem_id=4235], "Стопы линя-единорога". Также входит в первый подраздел "Го фэн" (I, I, 11). В комментаторской традиции и в научной литературе считается архаическим песнопением, обращенным к существу, называемому "линь", которое осмыслялось в виде фантастического животного с телом оленя, ногами коня, бычьими хвостом и копытами и одним либо двумя (в этом случае - оленьими) рогами. Образ линя, восходящий предположительно к образу носорога, пользовался огромной популярностью в китайских верованиях. Линь считался воплощением высших добродетелей (гуманности, мудрости), а его появление в мире людей - знаком скорого рождения совершенного государя или мудреца, которому предстояло стать столь же совершенным политическим советником государя.

Примечания М. Е. Кравцовой из книги "Стихи о разном. Китайская лирическая поэзия с древности и до VI века в переводах М. Е. Кравцовой", 2021

Подраздел "Чжоу нань" (№ 11; I, I, 11, "Линь - единорог"). 9 строк, 3 трехстрочные строфы. Смешанный размер с использованием эвфонической частицы си, ритмический рисунок: 3-4-3-си-3-5-3-си-3-4-3-си. Песня тоже полагается записью архаического моления (заговора) и нередко принимается за образец древнего чуского фольклора. Распространено отождествление воспетого в ней существа линь 麟 с "китайским единорогом" цилинь 麒麟 - сказочным благовестным созданием, почитаемым правителем всех парнокопытных. Однако образ цилиня более или менее отчетливо прослеживается в источниках лишь с эпохи Хань, причем преимущественно в сочинениях, относимых к кругу конфуцианской литературы. Более адекватной видится версия, что линь - самка белого носорога, культ которой оказал влияние на формирование образа цилиня. В древности носороги водились в регионах бассейна как Янцзы, так и Хуанхэ (до X—IX вв. до н. э.). Образ этого животного, называемого в собственно чжоуском книжном языке си 犀, был достаточно популярен в культуре "мира хуася", символизируя воинственность, храбрость и физическую силу. Существовал почетный полководческий титул Си-шоу (犀首 "Голова носорога"). В чуском книжном языке, включая "чуские строфы", дикий носорог обозначается как сы 兕, и нет никаких следов его почитания в местных верованиях. Поэтому, если обрядовое происхождение этой песни бесспорно, то ее отнесение к чускому песенному фольклору вызывает сомнения.