Много есть путей, но Великий Путь не найти на карте.

Много есть имен, но это лишь слова, и суть ими не передать:

Ведь безымян и не нарекаем источник творения,

Но у всякой вещи есть отнюдь не безымянная мать.

Тайна сия ждет прозрения.

Лишь желаний лишенное око способно ее раскрыть;

Тот же, кто опутан цепями страсти,

Видит лишь внешний явлений лик.

Эти два составляют пару, но их имена различны.

Среди всех мириад вещей

Эта пара сокрыта глубже - в самом дальнем углу,

Ключ к основам всего мирозданья.

Парафраз

     Природа, вещи, события живут по своим законам, развиваются тем или иным путем, но ни один из этих законов или путей, нами наблюдаемых и описываемых, не назовешь главным, вбирающим в себя все остальные. Этот главный Путь является величайшей тайной создания, не умещающейся в тесные рамки слов или понятий. Начало Творения невозможно идентифицировать, и, следовательно, обозначить каким-то названием или именем. Тем не менее, все, что существует, - а это мириады предметов и существ можно свести к этому единому Первоначалу, Матери (или матрице) всех вещей.

     Эта глубочайшая тайна природы - Путь, которому следует, без исключений, все сущее, открывается только людям, свободным как от корыстного желания воспользоваться ими в своих интересах, так и от суеверий и предрассудков по поводу того, что он из себя представляет. Вплотную столкнуться с ним, затаившимся за видимой внешней формой, возможно, лишь отказавшись от любых мыслей и идей о нем. Предвзятый глаз лишь равнодушно скользнет по поверхности и, не увидев скрывающегося под ней богатства, поспешит далее.

     Однако, в действительности, лишь наше воображение и абстрактное мышление разделяют оболочку явлений и их потайную сущность. На самом деле они неразрывно связаны между собой и составляют вечную пару. Такой неразлучной парой являются жизнь или сущностное значение, или первопринцип, с одной стороны, и материя, с другой. В этой особенности мироздания - ключ к постижению устройства всего, что есть на свете.

Лишь только выделил мир красоту,

Появилось на свет уродство.

Называя добро добром,

Расчищаем дорогу злу.

Ибо держится "есть" за "нет";

Соседствует тяжесть с легкостью;

Утром длинное - к вечеру коротко;

Ну а низкое - близнец высокого;

Тихое отражается в громком;

Не разделимы "до" и "после".

Вот и дело Мудрого -

Действовать, оставаясь в покое;

Он учит не словами, а свершеньями;

Он заботится обо всем, ничего не упуская из виду;

Всякой жизни споспешествует,

Не претендуя на обладание ею.

А то, что осуществляет,

Не зависит более ни от кого.

Что бы он ни делал,

Он не ставит себе это в заслугу,

Но именно поэтому

Все дела его достойны уважения.

Парафраз

     Красота дворцов воспринимается нами как красота лишь по­стольку. поскольку мы можем сравнить ее с убогостью жилищ бедняков. Людским добродетелям обычно сопутствуют пороки.

     Вообще такие качества, как положительное и отрицательное, существующее и не существующее, приятное и отвратительное, хо­рошее и дурное, встречаются только вместе, парами и зависят от наших органов чувств, индивидуальных пристрастий и убеждений. Пути и его Благой Силе они не присущи.

     Поэтому правитель ничего не делает по своему желанию. Оставаясь спокойным, он позволяет Пути действовать через него. Деньги, почести, услужение, собственность, могущество не нужны ему ни в какой форме, он не прибегает к ним. и оттого все они сами приходят к нему.

Если лучшим не давать предпочтения,

Прекратится соперничество за поощрение.

Если не ценятся драгоценности,

То бессмысленно идти в грабители.

Если блага вожделенные схоронить в укрытии,

В людских душах прекратится волнение.

Вот почему человек Премудрый

Опустошит сердца людские и разум,

Но желудки наполнит, уймет тщеславие,

Телеса, одним словом, укрепит.

И удержит в неведеньи без желаний. 

Тогда знающий шагу ступить не осмелится.

В своем деле будь безупречен.

Будь покоен, но не беспечен.

Ведь пустяк может стать неожиданно важен.

Парафраз

     Мо Цзы (гл. 8) считал, что хаос и нищета, царившие в стране, объясняются неспособностью правителей и аристократии привлечь к управлению наиболее одаренных людей из низов. Шан Ян осуждал саму возможность этого, считая, что простолюдины должны обраба­тывать сельскохозяйственные угодья и выполнять свой воинский долг, а все остальное только будет отвлекать их от этих важнейших для государства задач. Конфуций же полагал, что "человека, свободного от сребролюбия, невозможно обокрасть" (Лунь юй. XII, 18).

     Совет мистика правителю как будто бы созвучен легистскому подходу Шан Яна. Однако изучив последующие стихи, мы поймем, что это совсем не так. В действительности он преследует свою собственную цель - добиться, чтобы люди избавились от пороков цивилизации.

     Соответственно, политика правителя должна заключаться в том, чтобы умерять в народе индивидуальные аппетиты и амби­ции, как, впрочем, и свои собственные, чтобы позволить благости Пути свободно проявиться в каждом человеке. Государь должен быть образцом для подражания, возглавляя идущих по Пути. Тог­да он будет полностью контролировать ситуацию, пребывая всеце­ло во власти Пути.

Путь - это пустота,

Ее можно использовать, но не заполнить.

Это бездна, подобная

Прародителю всех вещей.

Острое притупляет,

Распутывает сплетенья,

Яркое приглушает,

Успокаивает мельтешенье.

Это бездонный омут

Неисчерпаемого водоема.

Откуда он взялся, кто породил его,

Я не знаю:

Он - будто преддверие к Богу.

Парафраз

Подобно космическому пространству воспринимаемому нами "пустым", Путь вмешает в себя все и в то же время никогда не заполняется. Вещи возникают из него как из прорвы, будто рождаясь там. (Это перекликается со словами Чжуан Цзы: "Наполняя, Путь не наполнить: опустошая, не опустошить. Никому не ведомо, откуда берется его содержимое, поэтому его называют "светозарным".) Одно из свойств Пути - смягчать все грубое и резкое.

Вглядываясь в его непостижимые глубины, я теряюсь в догадках, откуда он мог появиться... Может быть, это лишь подмостки для выхода Бога.

Можем ли говорить о доброте мира?

Разве он не обращается со всеми вещами,

Как с собачками из соломы в обрядах магии?

Можем ли говорить о доброте Премудрого?

Что с людьми обращается, как с собачками из соломы, Выбрасываемых за ненадобностью?

Пространство между Землею и Небом

Кузнечным мехам подобно –

Пустым, но не истощенным.

Приведи их только в движение,

И получишь дары обильные.

Многословие ведет к измождению.

Много лучше - держать при себе свои мысли.

Комментарий

     Первая строфа отражает давнюю традицию бунта против Неба и его влияния на мироустройство. Жизнь стала мучительной, говорится в Ши Цзине. Здесь в этот крик отчаяния вплетаются еще и претензии к Земле. Я представил этот мотив в форме проникнутого сочувствием вопрошания, ответ на которое мы находим во второй строфе.

     Другие переводчики трактовали эту главу как указание на бесстрастие мира и "совершенномудрого", их равнодушие к частным проблемам личности и участие только в глобальных явлениях. Такая трактовка, на мой взгляд, не соответствует общему духу Дао дэ цзина.

     "Собачки из соломы" - легко узнаваемый образ чего-то не нужного. Их обычно использовали в ритуальных жертвоприношениях, а затем выбрасывали. Этимология иероглифа 獻 сянь, означающего жертвоприношение, показывает, что ранее в жертву богам приносили живых собак, а затем, в целях экономии, стали применять чучела из соломы.

Дух долины вовсе не мертв:

Говорят, что начало он женское, начало мистическое.

А еще говорят, что врата его

Подпирают Небо и Землю.

Используй его непрестанно,

Но не свершая деянья.

Парафраз

     В долинах, известных мистикам, обитает некий дух. Ему свой­ственна женская черта — переменчивость. Он подобен вратам, через которые человек попадает на Небо. Войти туда может только тот. кто внемлет гласу Небес и открыт их влиянию.

     Быть открытым и чутким к Пути означает добиваться своего, не прикладывая к этому усилий.

Небо вечно и Земля древна.

Отчего? Да оттого, что мироздание

Существует не с бухты-барахты.

Потому и пребудет вовеки.

Быть последним стремится Мудрый,

А становится самым первым.

От себя отрекаясь, находит спасение.

Состояться ведь можно, лишь для себя умерев.

Парафраз

     Обезличенность видимого мира заставляет задуматься о том. что его существование диктуется целями, лежащими за его преде­лами. Эти цели вечны и потому мир тоже вечен.

     Мудрый государь извлечет отсюда следующий урок: чтобы быть первым среди людей, он должен считать себя наипоследним. И тогда он действительно будет первым. Его спасение - в само­уничижении. Лишившись самости, он реализует себя как личность и как правитель.

Высшее благо воде подобно,

Повсюду несущей добро и текущей низко,

Безропотно там, куда идти не хочется людям.

В этом близко оно Пути.

Если дома цена - от земли, на которой стоит он,

Благо разума - глубина,

Если дружба любовью полна,

Если честность речь озаряет,

И порядком правление славится,

Если в деле главное - мастерство,

А в поступке - его своевременность,

То покой - вот благо Пути:

С миром в сердце с него не сойти.

Парафраз

     Высшая добродетель смиренна, как вода, текущая ниже всех. Благородному мужу и хорошему правителю присуща скромность: как и Путь, они держатся в тени.

     Поэтому такой человек стремится к умиротворению. Картину умиротворения представим так: семьи, спокойно обрабатывающие свои поля, вдумчивые, добрые, искренние лица. Для этого необхо­димы также правильное управление и знание своего дела, и вме­шательство государя, но не чрезмерное, а только в случаях необхо­димости.

     См. также стихотворение 80, перекликающееся с этим по содержанию.

Взять, что душа пожелает,

Хорошо, конечно, но намного лучше –

вовремя остановиться.

Проницательный не будет долго хранить богатство.

Полный яхонтов дом не сберечь никаким сторожам.

Власть, богатство, гордыня

Несут гибель с собою.

Как только успех и слава

Приходят к тебе, отстраняйся

На отдых заслуженный, а бразды забудь.

Так повелевает Путь.

Парафраз

Мы можем только предположить, что это полное горечи и упрека стихотворение адресовалось аристократии и подхалимам двора, но не самому государю, иначе оно разрушило бы иллюзию о его премудрости. Императорская политика в последние столетия правления династии Чжоу напоминала мытье золота: "самородки" извлекались, а песок вымывался.

Душу тварную можешь ли ты усмирить,

К Одному прилепиться и не отрываться вовеки?

А дыханье - унять, чтобы нежным стало как у дитяти?

Взор духовный очистить можешь ли добела?

И любить весь народ и страною править, будучи неприметным?

Уподобиться можешь ли женщине, что безучастно отворяет и запирает врата небесные?

И пронизывать света четыре стороны мыслию, но не вмешиваться - можешь ли?

Подталкивай и подкармливай их;

Подталкивай, но не хозяйничай.

Действуя, будь независим;

Будь вождем, но не властелином -

Таковы добродетели мистика.

Парафраз

     Можешь ли ты обуздать свои животные инстинкты, очистить свое сердце и никогда не отклоняться от единственного Пути? Способен ли к практикам, ведущим к бескорыстной любви, добро­детельности и, в конце концов, к постижению всех вещей при условии полного самоотречения?

     Пусть действия твои будут животворны для народа. Не пытай­ся, однако, подмять его под себя. Будь независим. Будь правите­лем, но не тираном. Таковы мистические требования к государю.

     Это единственное стихотворение, в не явной форме указующее на йогические приемы самосовершенствования (см. введение).

Много спиц в колесе,

Но все сходятся в ступице, что на ось надевается.

Если б дырки не было в ступице,

То бессмысленна вся конструкция.

А горшки, что горшечник лепит,

Могут разных быть форм и расцветок,

Но если внутри не. пусты,

Их не сможешь использовать ты.

Взять жилье, что возводит строитель,

Лачугу или царя обитель,

То любое его убранство

Не заменит внутри пространство.

Так имеющееся порождает достоинства,

А отсутствующее рождает возможность использования.

Парафраз

     Реален ли Путь? Существует ли он на самом деле? Восприни­мается ли он как обособленный объект, на который можно указать пальцем? Его реальность сродни отверстию в ступице, в которое продевается ось. Или же отверстию в стене, вырезаемому под окно. Можем также сравнить его с внутренностью сосуда. Достоинства последнего определяются его видом и внешней формой, фун­кциональное же его использование зависит от внутренней незаполненности. Таков и Путь. Он функционален, и. хотя его нельзя обособить, без него не обойтись.

Раздражают глаза пять цветов,

Оглушают пять звуков слух,

Пресыщают пять вкусов уста.

П о лугу гоняясь за сусликом,

Можно сойти с ума.

А товар, что не по карману нам,

Словно гиря для усталых ног.

Вот почему человек Премудрый

Будет делать то, что диктует живот,

А не то, к чему тянется взор,

Так он выберет то, а не сё.

Парафраз

     Знай, что правителя окружают чувственные наслаждения и приятные вещи, которые могут соблазнить его и увести далеко от истинного предназначения. Всяческая роскошь и то, к чему обычно стремится знать, гибельны для государя.

     Поэтому государь должен следовать своим внутренним ощуще­ниям в отношении внешнего мира, не доверяя органам чувств, способным лишь вводить в заблуждение. Ему следует проявлять разборчивость, принимая допустимое и отбрасывая нежелательное.

"Благосклонность, как и немилость,

Неприятность несет с собою;

Чин высокий, как себялюбие,

Означает страдания тяжкие".

Как понять это про "благосклонность,

Что несет неприятность с собою,

Подобно немилости"? Понимай это так:

Коль чуть-чуть благосклонности поубавится

Неприятность уже тут как тут,

Ну а если совсем пропадет,

Ждет лишившегося горе горькое.

Как поймем тогда "чин высокий, означает страдания тяжкие,

Как себялюбие"? Понимай это так:

От любви к себе Все страдания появляются.

Ну, а если забросить о себе попечение,

То исчезнут любые страдания.

Тот земными пусть правит порядками,

Кто чины выше сердца не ставит.

И не страшно тому мировую волю доверить,

Кто за каждого, как за себя, готов быть в ответе.

Парафраз

     Человек, не избавившийся от эгоизма, будет страдать и если получит высокий пост, и если лишится его. Достойны занимать высшие посты лишь люди милосердные, относящиеся к высоким полномочиям как к доверию, которое надлежит оправдать.

Говорят, что он неуловим:

Сколько ни гляди - не появится.

Говорят, он редко встречается:

Сколько ни вслушивайся - тишь да гладь. 

Неосязаемым называют его:

И ухватишь, а все не поймаешь.

Так описывают Единое,

На частицы не расчислимое.

Восходя, не дает оно света.

Заходя, тьмой не окутывает. 

Далеко назад простирается

До владений тех безымянных,

Чьи истоки прежде начала творения.

Назвать его неявленной формой

Мы могли б, как и очертаньем без черт,

А также неопределенности облаком. 

Столкнешься с ним, не увидишь лица,

За ним поспешишь, не различишь и спины. 

Древнему следуй Пути, не сбиваясь и не отвлекаясь,

И подвластно тебе будет все вокруг.

А в котомку твою вместо карты

Возьми знание первооснов.

Парафраз

     Путь невидим, неслышим и неосязаем. Именно таким его следует принимать. В его присутствии никогда нельзя окончательно убедиться, ибо когда он есть, он не приносит света, а уходя, не оставляет мрака. Он не вмещается в человеческие представления.

     Правитель всегда должен помнить об этом. Действие Пути - основополагающая истина мироздания, без него не состоялась бы о нынешняя власть твоя. Изучай, как действовали древние госуда­ри; в их решениях найдешь ключ к делам сегодняшним.

Прошлого мастера совершенные,

Искусные мистики, проницательные и загадочные,

Глубоки слишком были для времени своего.

Так опишем, каковы они были:

Осторожны,

Как человек идущий по льду!

Настороже,

Будто таится опасность вокруг!

Величавы,

Будто в гостях они каждый миг!

Неприметны,

Как долежавший до марта снег!

Естественны,

Как дерево, которого не касались пила и топор!

Радушны,

Как по людям скучающий дол!

Непроницаемы,

Словно вспенившийся после грозы поток!

Кто, через грязь пробираясь, выходит чистым, подобно ручью?

Кто, пребывая в спокойствии, жизнь зажигает вокруг?

Тот, кто объемля Путь, алчности не подвержен,

И жернова проходя, износа не знает.

Парафраз

     Государю следует походить своим поведением и обликом на "совершенномудрого", который, в свою очередь, следует в этом отношении традиции древних правителей. Автор почерпнул это предписание в классических источниках, сформулировав его в об­новленном виде. Здесь мы находим и ответ на злободневный воп­рос нашего времени: каков он - идеальный человек, занимаю­щийся своим делом?

Прикоснись к пустоте предельной

И замри в непрерывном покое.

Связаны одной нитью все вещи.

Я смотрел на их возвращение:

Они расцветают и приходят обратно -

Каждая к своему корню.

Это я называю покоем:

Возвращение к корню.

Или, можно сказать, возвращенье

К воле Господа - постоянству то бишь.

Ну, а знание постоянства

Назову просветлением.

А не знать его - быть слепцом,

Льющим воду на мельницу кривды.

Но познав хоть однажды вечное,

Ты обретешь достоинство.

А достоинство к правде приводит,

Там уж близко покои царские,

А оттуда рукой подать до божественного,

А с божественным рядом Путь:

Беспределен он, не забудь.

Так что знай, расставаясь с жизнью:

Это еще не конец, дружище!

Парафраз

     В самой глубине всех вещей царит покой. Там обретается корень жизни, который есть Бог, властвующий над судьбами. Не постигший этого вечного корня человек подобен слепцу, и его деяния будут порочны. Да будет это известно государю.

     Познав этот корень, правитель обретает великое достоинство как человек и как государь. Праведность подводит его к царствен­ности, а та - к божественности, ибо Путь невидимо действует в нем. И тогда, даже если правитель умрет, его жизнь не прервется.

О верховном правителе

Люди знают лишь, что он есть.

А его заместителя

Прославляют и очень ценят.

Третий - ужас вселяет в них,

А четвертого, презирая, поносят.

Если веришь в людей недостаточно,

То на веру в тебя не рассчитывай.

Он воздержан в словах и уж если что скажет,

Будто даром великим одарит.

Но когда его замысел воплощается,

Людям кажется, что его заслуги в том не было.

Парафраз

     Если возьмем иерархии императорского двора, то государь и известен людям лишь по имени. Второе лицо страны народ любит и превозносит, ибо людям нужна вера в кого-то из "сильных мира сего". С деятельностью третьего лица государства народ знаком ближе, но и более страшится его, ибо он недостижим для простого люда. Четвертое лицо - на "линии огня". Ему достается все недовольство и раздражение.

     Но государь стоит особняком. Никому не известен его голос. Если он успешно претворяет Путь в своем правлении, все желания людей исполняются как будто сами собою, и они не догадываются, что в этом заслуга их правителя.

Путь Великий накренился в народе,

И пришло Добро, а с ним и Нравственность,

А затем подоспели Мудрость и Разум,

Не заставило ждать и великое Лицемерие.

Позабыли тогда о мире шесть отношений

И пришлось принимать закон, наводить порядок.

Помрачнела отчизна, замутилась враждою,

Верноподданничество стало личиной.

Парафраз

     Было время, человек, как и все другие создания, жил в рав­новесии с природой, ее спонтанными проявлениями и переменами, происходившими естественно и без усилий. Затем возникла цивилизация с ее неизбежными составляющими: добром, нравственностью. мудростью и разумом - и их противоположностями: злом, безнравственностью, глупостью и безумием. Тогда-то и начали по­всеместно появляться неприятности. Нарушились шесть семейных отношений (между отцом и сыном, старшим братом и меньшим, мужем и женой). Преданность государственных чиновников стала показной.

Примечания переводчика

Идею этого стихотворения продолжает стих. 19, она вновь утверждается в стих. 38.

Избавимся от мудрецов!

Долой мужей ученых!

И заживет тогда народ

Без бед и без забот.

И добрых тоже гнать метлой,

А праведных - тем более.

Да здравствуют семья и дом -

Вот простолюдинов воля.

А ремесленники нам ни к чему,

Барышники - тем паче.

Если очистим от них города,

Лихоимцам не будет удачи.

Ну, а коль эти три ухищренья

Не утолят людские желанья,

То тогда жизнь простая одна лишь

Их сердца и разум утешит:

Нарочитому не дающая места,

Как и попечению о себе -

Жизнь, лишенная вожделенья.

Парафраз

     Видимо, в конце эпохи Чжоу развелось слишком много учите­лей, проповедовавших различные теории, указывавшие, как скорее выйти из смутного времени. Бесконечные диспуты между ними усиливали смятение в умах. Поэтому автор предлагает прогнать их (включает ли он при этом себя в их число?) и положиться на добронравие и мудрость народа.

     Это стихотворение представляет собой изложение отрывка из Чжуан Цзы (гл. 10), дух которого состоит в протесте не против мудрости вообще, а именно против учителей. По мнению Чжуан Цзы, особенно следует обуздать двух учеников Конфуция, Цзэна и Си, а Ян Чжу и Мо Цзы вообще лишить права слова, чтобы не создавать помех народной нравственности.

Тебе не нужна зубрежка

И спутник ее - досада,

Ибо между "да" и "конечно" пропасть,

Как между раем и адом.

"Это страшно всем, а значит, и мне" -

Это страшно бесплодная мысль, лишенная смысла!

Веселятся толпы, ликуя,

На празднестве Жертвы Великой или

На карнавале, весною, а то на гостевых террасах. 

Оставьте меня в покое. Не троньте.

Как дитя, не знающее улыбки.

Я плыву беззаботно, будто крова не знаю,

И в отличье от всех позади не оставил,

О чем сожалеть иль скорбеть.

Разошлись. Я остался один с пустой головою -

Только мыслей обрывки кружатся и падают вниз.

Я тушуюсь, когда обыватель блистает.

Знает толк мещанин, только он от вульгарности неотделим.

Я же буднично меланхоличен и беспокоен,

Словно вихрем в грозу терзаемый стяг.

Но уж если меня понесло, то не жди перемирья. 

Делом заняты все, и ведь как-то его находят,

Ну а я - посредствен и очень упрям.

Я далек от людей и не схож характером с ними,

Потому что хвалу воздаю и тянусь обрести

Все, что надо, чтоб не пропасть в этом мире,

От родной и ревнующей Материнской груди.

Комментарий переводчика

     Первая строфа передает протест против зубрежки церемониальных правил, необходимой для всякого, кто желает служить при дворе, где различию между "да" и "конечно" придается такое же значение. как различию между добром и злом.

Присносущая добродетель обретает форму

Лишь благодаря Пути, который

Похож на плывущий образ, размытый далью,

Что нам снится порой, исчезая и появляясь,

То мерцая, то сумерками укрываясь.

Сложен он из сущностей столь же реальных,

Сколь неуловимых и тонких,

Истиной облеченных.

С незапамятных времен и до сих пор

Было множество имен, понятий, слов,

Чтобы Первое, Начало передать, явить.

Как же нам узнать, в конце концов,

Как его нам ощутить, Начало всех начал?

Через них!

Парафраз

Подобно магниту, создающему вокруг себя магнитное поле, Путь источает благую силу и управляет ею.

Путь сам по себе неощутим и не материален, но все живые материи сотканы из него.

С древности и по сей день Путь, или Начало, как только не называли его. Как я прознал, каков он? С помощью того, о чем я уже упоминал: прозрения, интуиции, опыта встреч с вечным. Иначе его и нельзя познать.

Кривое выпрямить должно,

Шероховатое - сгладить. 

Наполнить опустошенное,

И обновить обветшалое,

Подставить плечо обездоленному,

Имущего же - озадачить.

Вот и печется о Едином Мудрый -

Едином мериле вселенной.

Напоказ не творит - знаменит,

Утверждать себя ему незачем,

Между тем ото всех отличается.

Не бахвалится своей силою,

Зато все у него ладится.

Не гордится своим величием,

Хоть всему голова.

К состязаниям не стремится он,

Оттого и не может никто с ним справиться.

Не зря наши прадеды сказывали,

Что кривое следует выпрямить.

К совершенному стопы направляешь ты?

Просто-напросто вернись к нему.

Парафраз

     Используя сравнения, напоминающие нам высказывания иудей­ских пророков, автор говорит, что Путь (как и Яхве) восстанавли­вает справедливость, исправляя несправедливое. Эта идея привлек­ла бы любого правителя, народ которого терпит лишения.

     Так что государю следует объять своим спокойствием (недея­нием) Единое, или Путь, и тогда Путь пробудится в нем и позаботится о нуждах его подданных.

Примечания переводчика

Стихотворение свидетельствует, что цивилизо­ванное общество воспринималось автором, как результат действия благости Пути. При этом правитель продолжает править, а все недостатки общества исправляются.

Его слова скупы. И вихорь непокорный,

С зарей начавшись, стихнет поутру,

И дождь как из ведра к исходу дня иссякнет.

Кто изрекает их? Да Небо и Земля.

Уж коли речь свою так берегут стихии,

То нам дано последовать за ними.

Во всем держась Пути, с Пути ты не собьешься;

Блюдя благую силу, силу обретешь,

Но коль сойдешь с Пути или завет нарушишь,

Лишишься ты всего, что приобрел.

Путников с веселием встречает

И, ликуя, благодатью одаряет

Тех, кто силу верно применяет.

И с улыбкою Забвенье привечает

Тех, кто сходит.

Мало дается веры тому,

Чья не окрепла вера.

Парафраз

     "При многословии не избежать греха, а сдерживающий уста свои, - разумен" (Притч X. 19).

     Чтобы люди верили своему государю, его собственная вера в Путь должна быть велика, а улыбнется ли ему фортуна или нет, зависит только от Пути и изливающейся из него силы. Единожды покинув Путь, правитель сам окажется покинутым.

Равновесия не удержать на цыпочках,

Шаг саженный далеко не уведет.

Не привлечь вниманья нарочитостью,

Неудачу означает хвастовство.

Самоутверждение крадет доверие,

А гордыня отдаляет первенство.

Неприятны эти черты Идущим

Как обжорство бездельника.

Если Путь ты избрал, равнодушным

Будет сердце для зряшного.

Парафраз

     Правитель будет чураться искушения "встать на цыпочки", т.е. амбиций, особых привилегий, излишних появлений на публике, похвальбы, введения диктаторского режима и гордыни.

     Вокруг всегда есть люди, идущие по Пути, от внимания кото­рых не скроются эти отвратительные проявления. Последние мож­но уподобить дополнительным блюдам скудной пищи, которые хо­зяйка выставляет на стол для родственников-прихлебателей, являю­щихся в гости без приглашения на все юбилеи и праздники, кото­рым нельзя указать на дверь, ибо это вызовет неприятное впечат­ление у остальных гостей.

Что-то есть под покровом творенья

Древнее Земли и Неба.

От всего отчужденное, одинокое,

Безмолвное и неизменное,

Конца не знающее и все вещи связующее,

Это - мать всего сущего.

Ее имя мне неизвестно.

Пусть будет имя ей "Путь".

Но какой и куда? - вопрошаете вы.

Назову великим тогда.

Коль великое - читай, уходящее.

Уходящее - далеко идущее.

Далеко идущее - возвращающееся.

Путь велик,

Земля и Небо велики,

И велик правитель настоящий.

Четверо великих в Поднебесной,

И правитель - лишь один из четырех.

Человек приноровляется к Земле.

А она приноровляется к Небу.

Приноравливается Небо к Пути,

Hу а Путь - сам к себе.

Парафраз

     Первые две строфы повторяют идею стихотворения 1. Путь ненарекаем и не тварен, т.е. не является феноменом видимого мира. Вторая строфа вновь заставляет нас обратиться к аналогии с магнитным полем, силовые линии которого выходят из одного полюса и возвращаются к другому.

     Все великое во Вселенной - от Пути. Государь при этом символизирует все великое в человеке. Через Землю и Небо он соединяет с Путем всех нас.

В основе легкого всегда тяжелое.

Покой - вершитель поступков наших.

Премудрый человек, пусть странствует весь день,

Но груз его вещей все время с ним.

Но не захватит дух и не нарушит гладь его души

Чудесный вид, прекрасный, вид... любой.

Правитель десяти тысяч колесниц,

Как может поступить неосторожно,

Дав чувству легкости душою овладеть?

Доступна всем, но не ему такая "роскошь".

Обыденность впусти -

И сбился двор с пути.

Усилье приложи -

И судьбы не верши.

Парафраз

     У народа, легко поддающегося иллюзиям, должен быть государь. которого не просто вывести из себя. Правитель не может позволить себе отвлечься от выполнения своей миссии. Он не может расслабиться, как обычные люди, и переключить свое вни­мание от государственных дел. Раз уж ему суждено быть господи­ном тех, кто управляет страной, ему, прежде всего, необходимо сохранять спокойствие и непреклонность.

     В древности колесницы по боевой мощи были как танки сегодня. Поэтому "десять тысяч колесниц" означает несокрушимую воинскую силу.

Хороший бегун бежит, не касаясь земли.

Хорошая речь лишена изъянов.

Хороший счетовод обходится без счетов.

Хорошая дверь запирается без засова так, что ее не открыть.

Хороший узел вяжется без веревки так, что не развязать.

Настоящий мудрец помогает всем, не обходя никого;

Бережет все вещи, ничего не выбрасывает.

Назовем это деятельным разумением.

Настоящий человек - учитель недостойному.

Дело первого - ревновать о втором.

Не почитающий своего учителя

Или за дело свое не радеющий

Совершает ошибку великую.

Тайна сия безмерна.

Примечания переводчика

Эта глава составлена из афоризмов в прозе, наводящих на размышления о "совершенномудром" человеке. Символ двери зна­ком читателям Нового Завета: "Я есмь дверь", "и двери затворились", как, впрочем, и остальные использованные здесь образы.

Началу мужскому внимай в себе,

Но следуй началу женскому,

И для мира ты будешь подобен ущелью,

Где извечного Блага пристанище.

К состоянью дитяти вернешься.

Будь чуток к белому вокруг тебя,

Но о черном не забывай.

Уподобишься для мира тогда испытчику,

И путей окольных не знающее Благо вечное

Тебя направит в бесконечное прошлое.

Своим славе и чести внимай,

Но и стыд да пребудет с тобой,

И для мира ты станешь долиной,

Благо вечное где, ущерба не знающее,

Возвратит тебя к Пречистой Глыбе.

Ты Пречистую глыбу разбей на части,

И появятся приспособления.

Их умело Премудрый направит

И его вельможами станут.

Ведь правитель - не резчик по камню.

Парафраз

     Ты мужествен, но если ты хочешь, чтобы в тебе пробудился Путь, ты должен стать пассивен, как женщина. Это требует долгой практики, но ты будешь вознагражден за свои усилия состоянием, подобным состоянию малого ребенка. Благая сила Пути заполнит тебя, когда ты опустошишь себя подобно высохшему руслу реки в долине и станешь восприимчив к Ней. Тогда ты будешь равно чуток к добру и злу и сможешь определить истинную ценность любой вещи. В конце концов, ты воспримешь ценность, не требу­ющую усилий, находящуюся в далеком прошлом.

     Шагая по жизни, ты познаешь славу, но не утрать при этом чувства стыда. В конце концов, ты уподобишься долине, облюбо­ванной Путем и его благою силою. Там ты вернешься к "Пречис­той Глыбе" - состоянию изначальной простоты. Когда люди пра­вителя непринужденны как дети, он может подготовить из них умелых работников. В этом и заключается его искусство.

Есть такие, что весь мир на переделку

К лудильщику отнесли б спозаранку.

Но несбыточны их задумки.

Мир - сосуд не простой, - священный:

Неподвластен руке человека.

Его не улучшить, латая.

Домогаясь - лишь потеряешь.

Ибо в природе есть вещи,

Что вперед должны продвигаться,

А другие - на месте топтаться.

Эти горячи - не дотронься,

Те же ледяны - обжигают.

Одному суждено быть сильным,

Таиться в бессильи - другому.

Второй ввысь простирает крылья,

Третий дремлет в болотной жиже.

Вот почему человек Премудрый

Крайностей избегает,

Безоговорочен не бывает,

Чурается излишеств.

Парафраз

     Человеку не суждено властвовать над миром и переделывать его по своему усмотрению. Это право принадлежит Господу, и у тех, кто пытается присвоить его, ничего не получится.

     У каждой вещи есть свои, только ей присущие особенности, и ее не переделать в угоду чьим-то капризам.

     Поэтому государь не поддастся искушению перекроить весь мир ради своих честолюбивых замыслов.

Что извлечь правителю co вельможами из Пути:

Воздержись отправлять свои рати

Мир завоевывать.

Побужденье такое чревато движением вспять:

Там где войско пройдет, заалеет шиповник.

А где билися полчища, селится голод

И кромешное зло.

Достигнув цели, остановится достойный. 

К чему гоняться за победой полною? 

Добившись своего, не хвастает Премудрый,

Не торжествует и о выгоде полученной

Весь не оповещает свет.

Он побеждает, но без принуждения

И без усилия, а потому - что так пристало.

Уменьшение силы с возрастом

Означает разлад с Путем.

Уподобим его преждевременной смерти.

Комментарии переводчика

Мы можем только строить предположения, кого имел в виду автор под "правителем со вельможами". Не исключено, что речь идет об императоре династии Цинь и легистах (см. введение), тактика которых впоследствии действительно обернулась "вспять", т.е. против них. Но в целом стихотворение достаточно универсаль­но и не сводится к одному лишь историческому эпизоду.

Оружие в лучшем из случаев -

Инструмент знамения черного. 

Презирая, Идущий его сторонится.

Муж благородный

Носит слева, у сердца, честь.

Слева же добрые приходят знаки,

А недобрые справа приходят.

Но в бою бьет вправо воитель;

У воеводы, стоящего справа,

Помощник всегда слева.

В этом видим мы сходство

С погребальным обрядом.

Оружие - инструмент знамения черного,

Благородному мужу оно ни к чему.

Если же не обойтись без него,

Без гнева и сожаления им воспользуйся.

Ведь даже после победы

Смотреть на него не хочется.

Те же, кто им любуется,

Наслаждаются и убиением.

Упивающемуся кровопролитием

Не доступны радости мира:

Тщеславием понукаемый,

Он в сетях теряется власти.

Гибель на поле брани -

Горе и слезы близких.

После долгих сражений победа -

Траурные мотивы.

Комментарии переводчика

Я изменил расположение материала этой главы с учетом известной изначальной непоследовательности ее частей (древние китайские тексты писались на бамбуковых дощечках, скреп­лявшихся шнурами, и часть из них дошла до нашего времени пере­путанными. Это особенно характерно для настоящей главы). Он отражает горький опыт междоусобных столкновений той эпохи. Церемониал воинской жизни автор, явно лукавя, сравнивает с этикетом похоронных ритуалов. Удачу на войне не отделить от скорби.

Вечный Путь не имеет имен.

Захудалая хворостина

Может выше вселенной стать.

Если б мог властелин с вельможами

Добронравия не растерять,

То охотно природа и радостно

На верность ему присягнула бы.

Сговорятся Земля и Небо

Одарить нас медовой росою,

Ровнехонько травы покроют,

Чтобы поровну всем досталось.

И к чему тогда принужденье?

С появленьем порядка

Появились на свет созданья,

А с ними и знанье покоя,

Безмятежности и безопасности.

В мире сем

Уподобим Идущих - потокам,

Что вливаются в реку и в море.

Парафраз

     Путь уникален и неповторим по своей природе. Не существует слов, которыми его можно было бы описать или обозначить, не обедняя его сущности. В частице нетронутой субстанции, образно названной здесь "захудалой хворостиной", заложены беспредельные возможности, тогда как явленный мир представляет собой свер­шившийся факт, что неминуемо ведет к ограниченности. Если бы государь и его окружение могли придерживаться добра и правды в своих делах, весь мир оказался бы в их власти, а Небо и Земля ниспослали бы умиротворение всем людям.

     С появлением упорядоченного мира появилась и возможность покоя, дающая всем существам чувство безопасности.

Мудрость - в знании ближних и дальних,

Просветление - в знаньи себя самого.

Велико могущество властелина,

Но могущество подлинное -

у властвующего над собой.

С радостью в сердце живущий -

во всем преуспеет,

Своенравный - навязывает волю другим.

Находиться на месте своем -

вот исток долговечности,

Долгая жизнь - это загробная жизнь.

Комментарии

Приведенные строки представляют собой не народное творчество, а продуманные поучения, утверждающие достоинства мистика: самопознание, контроль над своими чувствами и разумом, спокойствие и приятие своего положения в мире и природе.

Путь несет жизнь и смерть. Кто этому возразит? Во всяком случае не тот, кто постиг себя, обрел цельность и научился довольствоваться малым. Такой человек знает свое место в строении мироздания, он равно приемлет жизнь и смерть и не гибнет, ибо принадлежит вечному. Из всех живых существ только человеку суждено узнать эту мудрость.

Куда ни посмотри, везде Великий Путь.

Им переполнена любая вещь сверх края.

Все сущее в нем черпает начало,

Отказа ни одно созданье не встречает.

Но Путь, давая свет твореньям мира,

Себе не подчинит ни малого из них.

Всех вскармливая, обо всех радея,

Путь им не господин.

Всегда желаний лишенный,

Он как-будто не важен,

Однако его величие

Заключается именно в этом.

Возвращаясь к нему, творенья

Встречаются не с властелином.

Парафраз

Хотя Путь вездесущ, порождает все вещи и присутствует в них, он ничего им не навязывает и ни к чему не принуждает. Он лишен желаний и в этом его величие. Здесь и мерило величия "совершенномудрого", правителя, во всем следующего Пути.

Уразумей лишь раз ту Форму, что без формы,

Сможешь странствовать, где захочешь.

С легким сердцем, мирной душою

Ничего бояться не будешь.

Ароматы яств, звуки музыки

Манят путников на привал.

Если ж Путь представить в словах,

Очень прост он и безыскусен.

Даже не на что посмотреть,

Слух ничуть не ласкает,

Но применишь его - Путь

Окажется неисчерпаем.

Комментарий переводчика

     "Форма, что без формы" наводит нас на мысль о платоновс­кой форме или идее архетипического порядка, потенциально вме­щающей в себя ту или иную вещь до тех пор. пока она не явит себя в видимом мире.

То, что надо ужать,

Сперва растянем.

То, что надобно ослаблять,

Мы укрепим сперва.

То, что пойдет в отходы,

Сначала вырастим.

То, что отнять предстоит,

Сначала подарим.

Таков и Тончайший Свет.

Побеждает, действуя мягко,

Грубое и сильное одолевает.

Рыбе лучше не выходить из воды.

А орудья царские режущие

Лучше никому не показывать.

Парафраз

     Чтобы правитель не переоценивал свою нынешнюю мощь, ему следует дать понять, что любой человек, будь то простолюдин или царь, должен всегда быть готов к возможному падению. Так, во всяком случае, трактовал первую строфу Хан Фэй в 233 г. до II.э.

     Однако, если попробовать "копнуть" глубже, это стихотворе­ние можно интерпретировать как совет государю не забывать о превосходстве мягкого над грубым.

     В любом случае правитель не должен выставлять напоказ свое могущество. Как рыбе не следует покидать воду, так и мудре­цы, представляющие собой "орудья царские режущие", должны держаться в тени. А "совершенномудрый" государь тем более. Образы последних пяти строк заимствованы из Чжуан Цзы (гл. 10).

Путь неподвижен, всегда покоен,

Но причастен ко всему, что происходит. 

Если б мог правитель с вельможами

Сохранить наклонность к добру,

Все создания преобразились бы.

Но если б и после преображения

Продолжали тянуться к делам своим,

То для их обузданья пришлось бы мне

Обратиться к естеству изначальному,

Что хранится в Глыбе Пречистой. 

Так добился бы я бесстрастия,

Ну а с ним и покоя.

Порядок Во вселенной тогда б воцарился.

Парафраз

     Путь добивается свершения всего происходящего, не прикла­дывая к тому никаких усилий (концепция недеяния вэй ву вэй). Это своего рода недвижимый двигатель. Если бы, как указывает стих. 32, государь и его приближенные могли бы оставаться на Пути, ни во что не вмешиваясь, управляемое ими царство было бы совсем другим миром.

     Но если они будут неутомимо деятельны и тогда, когда Путь уже завершит свою работу над всеми вещами, я бы применил принцип, олицетворяемый "Пречистой Глыбой" (изначального целомудрия), и остановил бы их. Эта первоначальная естественность мира была достигнута в эпоху первых правителей Яо и Сунь вместе с обретением бескорыстия, успокоения и порядка. В этом и заключается цель.