Много есть путей, но Великий Путь не найти на карте.

Много есть имен, но это лишь слова, и суть ими не передать:

Ведь безымян и не нарекаем источник творения,

Но у всякой вещи есть отнюдь не безымянная мать.

Тайна сия ждет прозрения.

Лишь желаний лишенное око способно ее раскрыть;

Тот же, кто опутан цепями страсти,

Видит лишь внешний явлений лик.

Эти два составляют пару, но их имена различны.

Среди всех мириад вещей

Эта пара сокрыта глубже - в самом дальнем углу,

Ключ к основам всего мирозданья.

Парафраз

     Природа, вещи, события живут по своим законам, развиваются тем или иным путем, но ни один из этих законов или путей, нами наблюдаемых и описываемых, не назовешь главным, вбирающим в себя все остальные. Этот главный Путь является величайшей тайной создания, не умещающейся в тесные рамки слов или понятий. Начало Творения невозможно идентифицировать, и, следовательно, обозначить каким-то названием или именем. Тем не менее, все, что существует, - а это мириады предметов и существ можно свести к этому единому Первоначалу, Матери (или матрице) всех вещей.

     Эта глубочайшая тайна природы - Путь, которому следует, без исключений, все сущее, открывается только людям, свободным как от корыстного желания воспользоваться ими в своих интересах, так и от суеверий и предрассудков по поводу того, что он из себя представляет. Вплотную столкнуться с ним, затаившимся за видимой внешней формой, возможно, лишь отказавшись от любых мыслей и идей о нем. Предвзятый глаз лишь равнодушно скользнет по поверхности и, не увидев скрывающегося под ней богатства, поспешит далее.

     Однако, в действительности, лишь наше воображение и абстрактное мышление разделяют оболочку явлений и их потайную сущность. На самом деле они неразрывно связаны между собой и составляют вечную пару. Такой неразлучной парой являются жизнь или сущностное значение, или первопринцип, с одной стороны, и материя, с другой. В этой особенности мироздания - ключ к постижению устройства всего, что есть на свете.

Лишь только выделил мир красоту,

Появилось на свет уродство.

Называя добро добром,

Расчищаем дорогу злу.

Ибо держится "есть" за "нет";

Соседствует тяжесть с легкостью;

Утром длинное - к вечеру коротко;

Ну а низкое - близнец высокого;

Тихое отражается в громком;

Не разделимы "до" и "после".

Вот и дело Мудрого -

Действовать, оставаясь в покое;

Он учит не словами, а свершеньями;

Он заботится обо всем, ничего не упуская из виду;

Всякой жизни споспешествует,

Не претендуя на обладание ею.

А то, что осуществляет,

Не зависит более ни от кого.

Что бы он ни делал,

Он не ставит себе это в заслугу,

Но именно поэтому

Все дела его достойны уважения.

Парафраз

     Красота дворцов воспринимается нами как красота лишь по­стольку. поскольку мы можем сравнить ее с убогостью жилищ бедняков. Людским добродетелям обычно сопутствуют пороки.

     Вообще такие качества, как положительное и отрицательное, существующее и не существующее, приятное и отвратительное, хо­рошее и дурное, встречаются только вместе, парами и зависят от наших органов чувств, индивидуальных пристрастий и убеждений. Пути и его Благой Силе они не присущи.

     Поэтому правитель ничего не делает по своему желанию. Оставаясь спокойным, он позволяет Пути действовать через него. Деньги, почести, услужение, собственность, могущество не нужны ему ни в какой форме, он не прибегает к ним. и оттого все они сами приходят к нему.

Если лучшим не давать предпочтения,

Прекратится соперничество за поощрение.

Если не ценятся драгоценности,

То бессмысленно идти в грабители.

Если блага вожделенные схоронить в укрытии,

В людских душах прекратится волнение.

Вот почему человек Премудрый

Опустошит сердца людские и разум,

Но желудки наполнит, уймет тщеславие,

Телеса, одним словом, укрепит.

И удержит в неведеньи без желаний. 

Тогда знающий шагу ступить не осмелится.

В своем деле будь безупречен.

Будь покоен, но не беспечен.

Ведь пустяк может стать неожиданно важен.

Парафраз

     Мо Цзы (гл. 8) считал, что хаос и нищета, царившие в стране, объясняются неспособностью правителей и аристократии привлечь к управлению наиболее одаренных людей из низов. Шан Ян осуждал саму возможность этого, считая, что простолюдины должны обраба­тывать сельскохозяйственные угодья и выполнять свой воинский долг, а все остальное только будет отвлекать их от этих важнейших для государства задач. Конфуций же полагал, что "человека, свободного от сребролюбия, невозможно обокрасть" (Лунь юй. XII, 18).

     Совет мистика правителю как будто бы созвучен легистскому подходу Шан Яна. Однако изучив последующие стихи, мы поймем, что это совсем не так. В действительности он преследует свою собственную цель - добиться, чтобы люди избавились от пороков цивилизации.

     Соответственно, политика правителя должна заключаться в том, чтобы умерять в народе индивидуальные аппетиты и амби­ции, как, впрочем, и свои собственные, чтобы позволить благости Пути свободно проявиться в каждом человеке. Государь должен быть образцом для подражания, возглавляя идущих по Пути. Тог­да он будет полностью контролировать ситуацию, пребывая всеце­ло во власти Пути.

Путь - это пустота,

Ее можно использовать, но не заполнить.

Это бездна, подобная

Прародителю всех вещей.

Острое притупляет,

Распутывает сплетенья,

Яркое приглушает,

Успокаивает мельтешенье.

Это бездонный омут

Неисчерпаемого водоема.

Откуда он взялся, кто породил его,

Я не знаю:

Он - будто преддверие к Богу.

Парафраз

Подобно космическому пространству воспринимаемому нами "пустым", Путь вмешает в себя все и в то же время никогда не заполняется. Вещи возникают из него как из прорвы, будто рождаясь там. (Это перекликается со словами Чжуан Цзы: "Наполняя, Путь не наполнить: опустошая, не опустошить. Никому не ведомо, откуда берется его содержимое, поэтому его называют "светозарным".) Одно из свойств Пути - смягчать все грубое и резкое.

Вглядываясь в его непостижимые глубины, я теряюсь в догадках, откуда он мог появиться... Может быть, это лишь подмостки для выхода Бога.

Можем ли говорить о доброте мира?

Разве он не обращается со всеми вещами,

Как с собачками из соломы в обрядах магии?

Можем ли говорить о доброте Премудрого?

Что с людьми обращается, как с собачками из соломы, Выбрасываемых за ненадобностью?

Пространство между Землею и Небом

Кузнечным мехам подобно –

Пустым, но не истощенным.

Приведи их только в движение,

И получишь дары обильные.

Многословие ведет к измождению.

Много лучше - держать при себе свои мысли.

Комментарий

     Первая строфа отражает давнюю традицию бунта против Неба и его влияния на мироустройство. Жизнь стала мучительной, говорится в Ши Цзине. Здесь в этот крик отчаяния вплетаются еще и претензии к Земле. Я представил этот мотив в форме проникнутого сочувствием вопрошания, ответ на которое мы находим во второй строфе.

     Другие переводчики трактовали эту главу как указание на бесстрастие мира и "совершенномудрого", их равнодушие к частным проблемам личности и участие только в глобальных явлениях. Такая трактовка, на мой взгляд, не соответствует общему духу Дао дэ цзина.

     "Собачки из соломы" - легко узнаваемый образ чего-то не нужного. Их обычно использовали в ритуальных жертвоприношениях, а затем выбрасывали. Этимология иероглифа 獻 сянь, означающего жертвоприношение, показывает, что ранее в жертву богам приносили живых собак, а затем, в целях экономии, стали применять чучела из соломы.

Дух долины вовсе не мертв:

Говорят, что начало он женское, начало мистическое.

А еще говорят, что врата его

Подпирают Небо и Землю.

Используй его непрестанно,

Но не свершая деянья.

Парафраз

     В долинах, известных мистикам, обитает некий дух. Ему свой­ственна женская черта — переменчивость. Он подобен вратам, через которые человек попадает на Небо. Войти туда может только тот. кто внемлет гласу Небес и открыт их влиянию.

     Быть открытым и чутким к Пути означает добиваться своего, не прикладывая к этому усилий.

Небо вечно и Земля древна.

Отчего? Да оттого, что мироздание

Существует не с бухты-барахты.

Потому и пребудет вовеки.

Быть последним стремится Мудрый,

А становится самым первым.

От себя отрекаясь, находит спасение.

Состояться ведь можно, лишь для себя умерев.

Парафраз

     Обезличенность видимого мира заставляет задуматься о том. что его существование диктуется целями, лежащими за его преде­лами. Эти цели вечны и потому мир тоже вечен.

     Мудрый государь извлечет отсюда следующий урок: чтобы быть первым среди людей, он должен считать себя наипоследним. И тогда он действительно будет первым. Его спасение - в само­уничижении. Лишившись самости, он реализует себя как личность и как правитель.

Высшее благо воде подобно,

Повсюду несущей добро и текущей низко,

Безропотно там, куда идти не хочется людям.

В этом близко оно Пути.

Если дома цена - от земли, на которой стоит он,

Благо разума - глубина,

Если дружба любовью полна,

Если честность речь озаряет,

И порядком правление славится,

Если в деле главное - мастерство,

А в поступке - его своевременность,

То покой - вот благо Пути:

С миром в сердце с него не сойти.

Парафраз

     Высшая добродетель смиренна, как вода, текущая ниже всех. Благородному мужу и хорошему правителю присуща скромность: как и Путь, они держатся в тени.

     Поэтому такой человек стремится к умиротворению. Картину умиротворения представим так: семьи, спокойно обрабатывающие свои поля, вдумчивые, добрые, искренние лица. Для этого необхо­димы также правильное управление и знание своего дела, и вме­шательство государя, но не чрезмерное, а только в случаях необхо­димости.

     См. также стихотворение 80, перекликающееся с этим по содержанию.

Взять, что душа пожелает,

Хорошо, конечно, но намного лучше –

вовремя остановиться.

Проницательный не будет долго хранить богатство.

Полный яхонтов дом не сберечь никаким сторожам.

Власть, богатство, гордыня

Несут гибель с собою.

Как только успех и слава

Приходят к тебе, отстраняйся

На отдых заслуженный, а бразды забудь.

Так повелевает Путь.

Парафраз

Мы можем только предположить, что это полное горечи и упрека стихотворение адресовалось аристократии и подхалимам двора, но не самому государю, иначе оно разрушило бы иллюзию о его премудрости. Императорская политика в последние столетия правления династии Чжоу напоминала мытье золота: "самородки" извлекались, а песок вымывался.

Душу тварную можешь ли ты усмирить,

К Одному прилепиться и не отрываться вовеки?

А дыханье - унять, чтобы нежным стало как у дитяти?

Взор духовный очистить можешь ли добела?

И любить весь народ и страною править, будучи неприметным?

Уподобиться можешь ли женщине, что безучастно отворяет и запирает врата небесные?

И пронизывать света четыре стороны мыслию, но не вмешиваться - можешь ли?

Подталкивай и подкармливай их;

Подталкивай, но не хозяйничай.

Действуя, будь независим;

Будь вождем, но не властелином -

Таковы добродетели мистика.

Парафраз

     Можешь ли ты обуздать свои животные инстинкты, очистить свое сердце и никогда не отклоняться от единственного Пути? Способен ли к практикам, ведущим к бескорыстной любви, добро­детельности и, в конце концов, к постижению всех вещей при условии полного самоотречения?

     Пусть действия твои будут животворны для народа. Не пытай­ся, однако, подмять его под себя. Будь независим. Будь правите­лем, но не тираном. Таковы мистические требования к государю.

     Это единственное стихотворение, в не явной форме указующее на йогические приемы самосовершенствования (см. введение).

Много спиц в колесе,

Но все сходятся в ступице, что на ось надевается.

Если б дырки не было в ступице,

То бессмысленна вся конструкция.

А горшки, что горшечник лепит,

Могут разных быть форм и расцветок,

Но если внутри не. пусты,

Их не сможешь использовать ты.

Взять жилье, что возводит строитель,

Лачугу или царя обитель,

То любое его убранство

Не заменит внутри пространство.

Так имеющееся порождает достоинства,

А отсутствующее рождает возможность использования.

Парафраз

     Реален ли Путь? Существует ли он на самом деле? Восприни­мается ли он как обособленный объект, на который можно указать пальцем? Его реальность сродни отверстию в ступице, в которое продевается ось. Или же отверстию в стене, вырезаемому под окно. Можем также сравнить его с внутренностью сосуда. Достоинства последнего определяются его видом и внешней формой, фун­кциональное же его использование зависит от внутренней незаполненности. Таков и Путь. Он функционален, и. хотя его нельзя обособить, без него не обойтись.

Раздражают глаза пять цветов,

Оглушают пять звуков слух,

Пресыщают пять вкусов уста.

П о лугу гоняясь за сусликом,

Можно сойти с ума.

А товар, что не по карману нам,

Словно гиря для усталых ног.

Вот почему человек Премудрый

Будет делать то, что диктует живот,

А не то, к чему тянется взор,

Так он выберет то, а не сё.

Парафраз

     Знай, что правителя окружают чувственные наслаждения и приятные вещи, которые могут соблазнить его и увести далеко от истинного предназначения. Всяческая роскошь и то, к чему обычно стремится знать, гибельны для государя.

     Поэтому государь должен следовать своим внутренним ощуще­ниям в отношении внешнего мира, не доверяя органам чувств, способным лишь вводить в заблуждение. Ему следует проявлять разборчивость, принимая допустимое и отбрасывая нежелательное.

"Благосклонность, как и немилость,

Неприятность несет с собою;

Чин высокий, как себялюбие,

Означает страдания тяжкие".

Как понять это про "благосклонность,

Что несет неприятность с собою,

Подобно немилости"? Понимай это так:

Коль чуть-чуть благосклонности поубавится

Неприятность уже тут как тут,

Ну а если совсем пропадет,

Ждет лишившегося горе горькое.

Как поймем тогда "чин высокий, означает страдания тяжкие,

Как себялюбие"? Понимай это так:

От любви к себе Все страдания появляются.

Ну, а если забросить о себе попечение,

То исчезнут любые страдания.

Тот земными пусть правит порядками,

Кто чины выше сердца не ставит.

И не страшно тому мировую волю доверить,

Кто за каждого, как за себя, готов быть в ответе.

Парафраз

     Человек, не избавившийся от эгоизма, будет страдать и если получит высокий пост, и если лишится его. Достойны занимать высшие посты лишь люди милосердные, относящиеся к высоким полномочиям как к доверию, которое надлежит оправдать.

Говорят, что он неуловим:

Сколько ни гляди - не появится.

Говорят, он редко встречается:

Сколько ни вслушивайся - тишь да гладь. 

Неосязаемым называют его:

И ухватишь, а все не поймаешь.

Так описывают Единое,

На частицы не расчислимое.

Восходя, не дает оно света.

Заходя, тьмой не окутывает. 

Далеко назад простирается

До владений тех безымянных,

Чьи истоки прежде начала творения.

Назвать его неявленной формой

Мы могли б, как и очертаньем без черт,

А также неопределенности облаком. 

Столкнешься с ним, не увидишь лица,

За ним поспешишь, не различишь и спины. 

Древнему следуй Пути, не сбиваясь и не отвлекаясь,

И подвластно тебе будет все вокруг.

А в котомку твою вместо карты

Возьми знание первооснов.

Парафраз

     Путь невидим, неслышим и неосязаем. Именно таким его следует принимать. В его присутствии никогда нельзя окончательно убедиться, ибо когда он есть, он не приносит света, а уходя, не оставляет мрака. Он не вмещается в человеческие представления.

     Правитель всегда должен помнить об этом. Действие Пути - основополагающая истина мироздания, без него не состоялась бы о нынешняя власть твоя. Изучай, как действовали древние госуда­ри; в их решениях найдешь ключ к делам сегодняшним.

Прошлого мастера совершенные,

Искусные мистики, проницательные и загадочные,

Глубоки слишком были для времени своего.

Так опишем, каковы они были:

Осторожны,

Как человек идущий по льду!

Настороже,

Будто таится опасность вокруг!

Величавы,

Будто в гостях они каждый миг!

Неприметны,

Как долежавший до марта снег!

Естественны,

Как дерево, которого не касались пила и топор!

Радушны,

Как по людям скучающий дол!

Непроницаемы,

Словно вспенившийся после грозы поток!

Кто, через грязь пробираясь, выходит чистым, подобно ручью?

Кто, пребывая в спокойствии, жизнь зажигает вокруг?

Тот, кто объемля Путь, алчности не подвержен,

И жернова проходя, износа не знает.

Парафраз

     Государю следует походить своим поведением и обликом на "совершенномудрого", который, в свою очередь, следует в этом отношении традиции древних правителей. Автор почерпнул это предписание в классических источниках, сформулировав его в об­новленном виде. Здесь мы находим и ответ на злободневный воп­рос нашего времени: каков он - идеальный человек, занимаю­щийся своим делом?

Прикоснись к пустоте предельной

И замри в непрерывном покое.

Связаны одной нитью все вещи.

Я смотрел на их возвращение:

Они расцветают и приходят обратно -

Каждая к своему корню.

Это я называю покоем:

Возвращение к корню.

Или, можно сказать, возвращенье

К воле Господа - постоянству то бишь.

Ну, а знание постоянства

Назову просветлением.

А не знать его - быть слепцом,

Льющим воду на мельницу кривды.

Но познав хоть однажды вечное,

Ты обретешь достоинство.

А достоинство к правде приводит,

Там уж близко покои царские,

А оттуда рукой подать до божественного,

А с божественным рядом Путь:

Беспределен он, не забудь.

Так что знай, расставаясь с жизнью:

Это еще не конец, дружище!

Парафраз

     В самой глубине всех вещей царит покой. Там обретается корень жизни, который есть Бог, властвующий над судьбами. Не постигший этого вечного корня человек подобен слепцу, и его деяния будут порочны. Да будет это известно государю.

     Познав этот корень, правитель обретает великое достоинство как человек и как государь. Праведность подводит его к царствен­ности, а та - к божественности, ибо Путь невидимо действует в нем. И тогда, даже если правитель умрет, его жизнь не прервется.

О верховном правителе

Люди знают лишь, что он есть.

А его заместителя

Прославляют и очень ценят.

Третий - ужас вселяет в них,

А четвертого, презирая, поносят.

Если веришь в людей недостаточно,

То на веру в тебя не рассчитывай.

Он воздержан в словах и уж если что скажет,

Будто даром великим одарит.

Но когда его замысел воплощается,

Людям кажется, что его заслуги в том не было.

Парафраз

     Если возьмем иерархии императорского двора, то государь и известен людям лишь по имени. Второе лицо страны народ любит и превозносит, ибо людям нужна вера в кого-то из "сильных мира сего". С деятельностью третьего лица государства народ знаком ближе, но и более страшится его, ибо он недостижим для простого люда. Четвертое лицо - на "линии огня". Ему достается все недовольство и раздражение.

     Но государь стоит особняком. Никому не известен его голос. Если он успешно претворяет Путь в своем правлении, все желания людей исполняются как будто сами собою, и они не догадываются, что в этом заслуга их правителя.

Путь Великий накренился в народе,

И пришло Добро, а с ним и Нравственность,

А затем подоспели Мудрость и Разум,

Не заставило ждать и великое Лицемерие.

Позабыли тогда о мире шесть отношений

И пришлось принимать закон, наводить порядок.

Помрачнела отчизна, замутилась враждою,

Верноподданничество стало личиной.

Парафраз

     Было время, человек, как и все другие создания, жил в рав­новесии с природой, ее спонтанными проявлениями и переменами, происходившими естественно и без усилий. Затем возникла цивилизация с ее неизбежными составляющими: добром, нравственностью. мудростью и разумом - и их противоположностями: злом, безнравственностью, глупостью и безумием. Тогда-то и начали по­всеместно появляться неприятности. Нарушились шесть семейных отношений (между отцом и сыном, старшим братом и меньшим, мужем и женой). Преданность государственных чиновников стала показной.

Примечания переводчика

Идею этого стихотворения продолжает стих. 19, она вновь утверждается в стих. 38.

Избавимся от мудрецов!

Долой мужей ученых!

И заживет тогда народ

Без бед и без забот.

И добрых тоже гнать метлой,

А праведных - тем более.

Да здравствуют семья и дом -

Вот простолюдинов воля.

А ремесленники нам ни к чему,

Барышники - тем паче.

Если очистим от них города,

Лихоимцам не будет удачи.

Ну, а коль эти три ухищренья

Не утолят людские желанья,

То тогда жизнь простая одна лишь

Их сердца и разум утешит:

Нарочитому не дающая места,

Как и попечению о себе -

Жизнь, лишенная вожделенья.

Парафраз

     Видимо, в конце эпохи Чжоу развелось слишком много учите­лей, проповедовавших различные теории, указывавшие, как скорее выйти из смутного времени. Бесконечные диспуты между ними усиливали смятение в умах. Поэтому автор предлагает прогнать их (включает ли он при этом себя в их число?) и положиться на добронравие и мудрость народа.

     Это стихотворение представляет собой изложение отрывка из Чжуан Цзы (гл. 10), дух которого состоит в протесте не против мудрости вообще, а именно против учителей. По мнению Чжуан Цзы, особенно следует обуздать двух учеников Конфуция, Цзэна и Си, а Ян Чжу и Мо Цзы вообще лишить права слова, чтобы не создавать помех народной нравственности.

Тебе не нужна зубрежка

И спутник ее - досада,

Ибо между "да" и "конечно" пропасть,

Как между раем и адом.

"Это страшно всем, а значит, и мне" -

Это страшно бесплодная мысль, лишенная смысла!

Веселятся толпы, ликуя,

На празднестве Жертвы Великой или

На карнавале, весною, а то на гостевых террасах. 

Оставьте меня в покое. Не троньте.

Как дитя, не знающее улыбки.

Я плыву беззаботно, будто крова не знаю,

И в отличье от всех позади не оставил,

О чем сожалеть иль скорбеть.

Разошлись. Я остался один с пустой головою -

Только мыслей обрывки кружатся и падают вниз.

Я тушуюсь, когда обыватель блистает.

Знает толк мещанин, только он от вульгарности неотделим.

Я же буднично меланхоличен и беспокоен,

Словно вихрем в грозу терзаемый стяг.

Но уж если меня понесло, то не жди перемирья. 

Делом заняты все, и ведь как-то его находят,

Ну а я - посредствен и очень упрям.

Я далек от людей и не схож характером с ними,

Потому что хвалу воздаю и тянусь обрести

Все, что надо, чтоб не пропасть в этом мире,

От родной и ревнующей Материнской груди.

Комментарий переводчика

     Первая строфа передает протест против зубрежки церемониальных правил, необходимой для всякого, кто желает служить при дворе, где различию между "да" и "конечно" придается такое же значение. как различию между добром и злом.

Присносущая добродетель обретает форму

Лишь благодаря Пути, который

Похож на плывущий образ, размытый далью,

Что нам снится порой, исчезая и появляясь,

То мерцая, то сумерками укрываясь.

Сложен он из сущностей столь же реальных,

Сколь неуловимых и тонких,

Истиной облеченных.

С незапамятных времен и до сих пор

Было множество имен, понятий, слов,

Чтобы Первое, Начало передать, явить.

Как же нам узнать, в конце концов,

Как его нам ощутить, Начало всех начал?

Через них!

Парафраз

Подобно магниту, создающему вокруг себя магнитное поле, Путь источает благую силу и управляет ею.

Путь сам по себе неощутим и не материален, но все живые материи сотканы из него.

С древности и по сей день Путь, или Начало, как только не называли его. Как я прознал, каков он? С помощью того, о чем я уже упоминал: прозрения, интуиции, опыта встреч с вечным. Иначе его и нельзя познать.

Кривое выпрямить должно,

Шероховатое - сгладить. 

Наполнить опустошенное,

И обновить обветшалое,

Подставить плечо обездоленному,

Имущего же - озадачить.

Вот и печется о Едином Мудрый -

Едином мериле вселенной.

Напоказ не творит - знаменит,

Утверждать себя ему незачем,

Между тем ото всех отличается.

Не бахвалится своей силою,

Зато все у него ладится.

Не гордится своим величием,

Хоть всему голова.

К состязаниям не стремится он,

Оттого и не может никто с ним справиться.

Не зря наши прадеды сказывали,

Что кривое следует выпрямить.

К совершенному стопы направляешь ты?

Просто-напросто вернись к нему.

Парафраз

     Используя сравнения, напоминающие нам высказывания иудей­ских пророков, автор говорит, что Путь (как и Яхве) восстанавли­вает справедливость, исправляя несправедливое. Эта идея привлек­ла бы любого правителя, народ которого терпит лишения.

     Так что государю следует объять своим спокойствием (недея­нием) Единое, или Путь, и тогда Путь пробудится в нем и позаботится о нуждах его подданных.

Примечания переводчика

Стихотворение свидетельствует, что цивилизо­ванное общество воспринималось автором, как результат действия благости Пути. При этом правитель продолжает править, а все недостатки общества исправляются.

Его слова скупы. И вихорь непокорный,

С зарей начавшись, стихнет поутру,

И дождь как из ведра к исходу дня иссякнет.

Кто изрекает их? Да Небо и Земля.

Уж коли речь свою так берегут стихии,

То нам дано последовать за ними.

Во всем держась Пути, с Пути ты не собьешься;

Блюдя благую силу, силу обретешь,

Но коль сойдешь с Пути или завет нарушишь,

Лишишься ты всего, что приобрел.

Путников с веселием встречает

И, ликуя, благодатью одаряет

Тех, кто силу верно применяет.

И с улыбкою Забвенье привечает

Тех, кто сходит.

Мало дается веры тому,

Чья не окрепла вера.

Парафраз

     "При многословии не избежать греха, а сдерживающий уста свои, - разумен" (Притч X. 19).

     Чтобы люди верили своему государю, его собственная вера в Путь должна быть велика, а улыбнется ли ему фортуна или нет, зависит только от Пути и изливающейся из него силы. Единожды покинув Путь, правитель сам окажется покинутым.

Равновесия не удержать на цыпочках,

Шаг саженный далеко не уведет.

Не привлечь вниманья нарочитостью,

Неудачу означает хвастовство.

Самоутверждение крадет доверие,

А гордыня отдаляет первенство.

Неприятны эти черты Идущим

Как обжорство бездельника.

Если Путь ты избрал, равнодушным

Будет сердце для зряшного.

Парафраз

     Правитель будет чураться искушения "встать на цыпочки", т.е. амбиций, особых привилегий, излишних появлений на публике, похвальбы, введения диктаторского режима и гордыни.

     Вокруг всегда есть люди, идущие по Пути, от внимания кото­рых не скроются эти отвратительные проявления. Последние мож­но уподобить дополнительным блюдам скудной пищи, которые хо­зяйка выставляет на стол для родственников-прихлебателей, являю­щихся в гости без приглашения на все юбилеи и праздники, кото­рым нельзя указать на дверь, ибо это вызовет неприятное впечат­ление у остальных гостей.

Что-то есть под покровом творенья

Древнее Земли и Неба.

От всего отчужденное, одинокое,

Безмолвное и неизменное,

Конца не знающее и все вещи связующее,

Это - мать всего сущего.

Ее имя мне неизвестно.

Пусть будет имя ей "Путь".

Но какой и куда? - вопрошаете вы.

Назову великим тогда.

Коль великое - читай, уходящее.

Уходящее - далеко идущее.

Далеко идущее - возвращающееся.

Путь велик,

Земля и Небо велики,

И велик правитель настоящий.

Четверо великих в Поднебесной,

И правитель - лишь один из четырех.

Человек приноровляется к Земле.

А она приноровляется к Небу.

Приноравливается Небо к Пути,

Hу а Путь - сам к себе.

Парафраз

     Первые две строфы повторяют идею стихотворения 1. Путь ненарекаем и не тварен, т.е. не является феноменом видимого мира. Вторая строфа вновь заставляет нас обратиться к аналогии с магнитным полем, силовые линии которого выходят из одного полюса и возвращаются к другому.

     Все великое во Вселенной - от Пути. Государь при этом символизирует все великое в человеке. Через Землю и Небо он соединяет с Путем всех нас.

В основе легкого всегда тяжелое.

Покой - вершитель поступков наших.

Премудрый человек, пусть странствует весь день,

Но груз его вещей все время с ним.

Но не захватит дух и не нарушит гладь его души

Чудесный вид, прекрасный, вид... любой.

Правитель десяти тысяч колесниц,

Как может поступить неосторожно,

Дав чувству легкости душою овладеть?

Доступна всем, но не ему такая "роскошь".

Обыденность впусти -

И сбился двор с пути.

Усилье приложи -

И судьбы не верши.

Парафраз

     У народа, легко поддающегося иллюзиям, должен быть государь. которого не просто вывести из себя. Правитель не может позволить себе отвлечься от выполнения своей миссии. Он не может расслабиться, как обычные люди, и переключить свое вни­мание от государственных дел. Раз уж ему суждено быть господи­ном тех, кто управляет страной, ему, прежде всего, необходимо сохранять спокойствие и непреклонность.

     В древности колесницы по боевой мощи были как танки сегодня. Поэтому "десять тысяч колесниц" означает несокрушимую воинскую силу.

Хороший бегун бежит, не касаясь земли.

Хорошая речь лишена изъянов.

Хороший счетовод обходится без счетов.

Хорошая дверь запирается без засова так, что ее не открыть.

Хороший узел вяжется без веревки так, что не развязать.

Настоящий мудрец помогает всем, не обходя никого;

Бережет все вещи, ничего не выбрасывает.

Назовем это деятельным разумением.

Настоящий человек - учитель недостойному.

Дело первого - ревновать о втором.

Не почитающий своего учителя

Или за дело свое не радеющий

Совершает ошибку великую.

Тайна сия безмерна.

Примечания переводчика

Эта глава составлена из афоризмов в прозе, наводящих на размышления о "совершенномудром" человеке. Символ двери зна­ком читателям Нового Завета: "Я есмь дверь", "и двери затворились", как, впрочем, и остальные использованные здесь образы.

Началу мужскому внимай в себе,

Но следуй началу женскому,

И для мира ты будешь подобен ущелью,

Где извечного Блага пристанище.

К состоянью дитяти вернешься.

Будь чуток к белому вокруг тебя,

Но о черном не забывай.

Уподобишься для мира тогда испытчику,

И путей окольных не знающее Благо вечное

Тебя направит в бесконечное прошлое.

Своим славе и чести внимай,

Но и стыд да пребудет с тобой,

И для мира ты станешь долиной,

Благо вечное где, ущерба не знающее,

Возвратит тебя к Пречистой Глыбе.

Ты Пречистую глыбу разбей на части,

И появятся приспособления.

Их умело Премудрый направит

И его вельможами станут.

Ведь правитель - не резчик по камню.

Парафраз

     Ты мужествен, но если ты хочешь, чтобы в тебе пробудился Путь, ты должен стать пассивен, как женщина. Это требует долгой практики, но ты будешь вознагражден за свои усилия состоянием, подобным состоянию малого ребенка. Благая сила Пути заполнит тебя, когда ты опустошишь себя подобно высохшему руслу реки в долине и станешь восприимчив к Ней. Тогда ты будешь равно чуток к добру и злу и сможешь определить истинную ценность любой вещи. В конце концов, ты воспримешь ценность, не требу­ющую усилий, находящуюся в далеком прошлом.

     Шагая по жизни, ты познаешь славу, но не утрать при этом чувства стыда. В конце концов, ты уподобишься долине, облюбо­ванной Путем и его благою силою. Там ты вернешься к "Пречис­той Глыбе" - состоянию изначальной простоты. Когда люди пра­вителя непринужденны как дети, он может подготовить из них умелых работников. В этом и заключается его искусство.

Есть такие, что весь мир на переделку

К лудильщику отнесли б спозаранку.

Но несбыточны их задумки.

Мир - сосуд не простой, - священный:

Неподвластен руке человека.

Его не улучшить, латая.

Домогаясь - лишь потеряешь.

Ибо в природе есть вещи,

Что вперед должны продвигаться,

А другие - на месте топтаться.

Эти горячи - не дотронься,

Те же ледяны - обжигают.

Одному суждено быть сильным,

Таиться в бессильи - другому.

Второй ввысь простирает крылья,

Третий дремлет в болотной жиже.

Вот почему человек Премудрый

Крайностей избегает,

Безоговорочен не бывает,

Чурается излишеств.

Парафраз

     Человеку не суждено властвовать над миром и переделывать его по своему усмотрению. Это право принадлежит Господу, и у тех, кто пытается присвоить его, ничего не получится.

     У каждой вещи есть свои, только ей присущие особенности, и ее не переделать в угоду чьим-то капризам.

     Поэтому государь не поддастся искушению перекроить весь мир ради своих честолюбивых замыслов.

Что извлечь правителю co вельможами из Пути:

Воздержись отправлять свои рати

Мир завоевывать.

Побужденье такое чревато движением вспять:

Там где войско пройдет, заалеет шиповник.

А где билися полчища, селится голод

И кромешное зло.

Достигнув цели, остановится достойный. 

К чему гоняться за победой полною? 

Добившись своего, не хвастает Премудрый,

Не торжествует и о выгоде полученной

Весь не оповещает свет.

Он побеждает, но без принуждения

И без усилия, а потому - что так пристало.

Уменьшение силы с возрастом

Означает разлад с Путем.

Уподобим его преждевременной смерти.

Комментарии переводчика

Мы можем только строить предположения, кого имел в виду автор под "правителем со вельможами". Не исключено, что речь идет об императоре династии Цинь и легистах (см. введение), тактика которых впоследствии действительно обернулась "вспять", т.е. против них. Но в целом стихотворение достаточно универсаль­но и не сводится к одному лишь историческому эпизоду.

Оружие в лучшем из случаев -

Инструмент знамения черного. 

Презирая, Идущий его сторонится.

Муж благородный

Носит слева, у сердца, честь.

Слева же добрые приходят знаки,

А недобрые справа приходят.

Но в бою бьет вправо воитель;

У воеводы, стоящего справа,

Помощник всегда слева.

В этом видим мы сходство

С погребальным обрядом.

Оружие - инструмент знамения черного,

Благородному мужу оно ни к чему.

Если же не обойтись без него,

Без гнева и сожаления им воспользуйся.

Ведь даже после победы

Смотреть на него не хочется.

Те же, кто им любуется,

Наслаждаются и убиением.

Упивающемуся кровопролитием

Не доступны радости мира:

Тщеславием понукаемый,

Он в сетях теряется власти.

Гибель на поле брани -

Горе и слезы близких.

После долгих сражений победа -

Траурные мотивы.

Комментарии переводчика

Я изменил расположение материала этой главы с учетом известной изначальной непоследовательности ее частей (древние китайские тексты писались на бамбуковых дощечках, скреп­лявшихся шнурами, и часть из них дошла до нашего времени пере­путанными. Это особенно характерно для настоящей главы). Он отражает горький опыт междоусобных столкновений той эпохи. Церемониал воинской жизни автор, явно лукавя, сравнивает с этикетом похоронных ритуалов. Удачу на войне не отделить от скорби.

Вечный Путь не имеет имен.

Захудалая хворостина

Может выше вселенной стать.

Если б мог властелин с вельможами

Добронравия не растерять,

То охотно природа и радостно

На верность ему присягнула бы.

Сговорятся Земля и Небо

Одарить нас медовой росою,

Ровнехонько травы покроют,

Чтобы поровну всем досталось.

И к чему тогда принужденье?

С появленьем порядка

Появились на свет созданья,

А с ними и знанье покоя,

Безмятежности и безопасности.

В мире сем

Уподобим Идущих - потокам,

Что вливаются в реку и в море.

Парафраз

     Путь уникален и неповторим по своей природе. Не существует слов, которыми его можно было бы описать или обозначить, не обедняя его сущности. В частице нетронутой субстанции, образно названной здесь "захудалой хворостиной", заложены беспредельные возможности, тогда как явленный мир представляет собой свер­шившийся факт, что неминуемо ведет к ограниченности. Если бы государь и его окружение могли придерживаться добра и правды в своих делах, весь мир оказался бы в их власти, а Небо и Земля ниспослали бы умиротворение всем людям.

     С появлением упорядоченного мира появилась и возможность покоя, дающая всем существам чувство безопасности.

Мудрость - в знании ближних и дальних,

Просветление - в знаньи себя самого.

Велико могущество властелина,

Но могущество подлинное -

у властвующего над собой.

С радостью в сердце живущий -

во всем преуспеет,

Своенравный - навязывает волю другим.

Находиться на месте своем -

вот исток долговечности,

Долгая жизнь - это загробная жизнь.

Комментарии

Приведенные строки представляют собой не народное творчество, а продуманные поучения, утверждающие достоинства мистика: самопознание, контроль над своими чувствами и разумом, спокойствие и приятие своего положения в мире и природе.

Путь несет жизнь и смерть. Кто этому возразит? Во всяком случае не тот, кто постиг себя, обрел цельность и научился довольствоваться малым. Такой человек знает свое место в строении мироздания, он равно приемлет жизнь и смерть и не гибнет, ибо принадлежит вечному. Из всех живых существ только человеку суждено узнать эту мудрость.

Куда ни посмотри, везде Великий Путь.

Им переполнена любая вещь сверх края.

Все сущее в нем черпает начало,

Отказа ни одно созданье не встречает.

Но Путь, давая свет твореньям мира,

Себе не подчинит ни малого из них.

Всех вскармливая, обо всех радея,

Путь им не господин.

Всегда желаний лишенный,

Он как-будто не важен,

Однако его величие

Заключается именно в этом.

Возвращаясь к нему, творенья

Встречаются не с властелином.

Парафраз

Хотя Путь вездесущ, порождает все вещи и присутствует в них, он ничего им не навязывает и ни к чему не принуждает. Он лишен желаний и в этом его величие. Здесь и мерило величия "совершенномудрого", правителя, во всем следующего Пути.

Уразумей лишь раз ту Форму, что без формы,

Сможешь странствовать, где захочешь.

С легким сердцем, мирной душою

Ничего бояться не будешь.

Ароматы яств, звуки музыки

Манят путников на привал.

Если ж Путь представить в словах,

Очень прост он и безыскусен.

Даже не на что посмотреть,

Слух ничуть не ласкает,

Но применишь его - Путь

Окажется неисчерпаем.

Комментарий переводчика

     "Форма, что без формы" наводит нас на мысль о платоновс­кой форме или идее архетипического порядка, потенциально вме­щающей в себя ту или иную вещь до тех пор. пока она не явит себя в видимом мире.

То, что надо ужать,

Сперва растянем.

То, что надобно ослаблять,

Мы укрепим сперва.

То, что пойдет в отходы,

Сначала вырастим.

То, что отнять предстоит,

Сначала подарим.

Таков и Тончайший Свет.

Побеждает, действуя мягко,

Грубое и сильное одолевает.

Рыбе лучше не выходить из воды.

А орудья царские режущие

Лучше никому не показывать.

Парафраз

     Чтобы правитель не переоценивал свою нынешнюю мощь, ему следует дать понять, что любой человек, будь то простолюдин или царь, должен всегда быть готов к возможному падению. Так, во всяком случае, трактовал первую строфу Хан Фэй в 233 г. до II.э.

     Однако, если попробовать "копнуть" глубже, это стихотворе­ние можно интерпретировать как совет государю не забывать о превосходстве мягкого над грубым.

     В любом случае правитель не должен выставлять напоказ свое могущество. Как рыбе не следует покидать воду, так и мудре­цы, представляющие собой "орудья царские режущие", должны держаться в тени. А "совершенномудрый" государь тем более. Образы последних пяти строк заимствованы из Чжуан Цзы (гл. 10).

Путь неподвижен, всегда покоен,

Но причастен ко всему, что происходит. 

Если б мог правитель с вельможами

Сохранить наклонность к добру,

Все создания преобразились бы.

Но если б и после преображения

Продолжали тянуться к делам своим,

То для их обузданья пришлось бы мне

Обратиться к естеству изначальному,

Что хранится в Глыбе Пречистой. 

Так добился бы я бесстрастия,

Ну а с ним и покоя.

Порядок Во вселенной тогда б воцарился.

Парафраз

     Путь добивается свершения всего происходящего, не прикла­дывая к тому никаких усилий (концепция недеяния вэй ву вэй). Это своего рода недвижимый двигатель. Если бы, как указывает стих. 32, государь и его приближенные могли бы оставаться на Пути, ни во что не вмешиваясь, управляемое ими царство было бы совсем другим миром.

     Но если они будут неутомимо деятельны и тогда, когда Путь уже завершит свою работу над всеми вещами, я бы применил принцип, олицетворяемый "Пречистой Глыбой" (изначального целомудрия), и остановил бы их. Эта первоначальная естественность мира была достигнута в эпоху первых правителей Яо и Сунь вместе с обретением бескорыстия, успокоения и порядка. В этом и заключается цель.

Муж высочайших достоинств

К показу их не стремится -

Истинна сила его благая.

Невысоких достоинств владелец

Случая не упустит

Щегольнуть, чем имеет, -

Его сила благая ничтожна.

Не шелохнется высокое -

В действии не нуждается.

Мельтешит, вечно занято, низкое -

Чего-то все добивается.

Добросердечие в чистом виде

Из поступков искренних складывается.

Добродетельность в чистом виде

Состоит в обдуманном действии.

Церемонность состоит в наигранности,

Что не встречая взаимности,

Хватается за оружие,

Добиваясь приличья силою.

Так что знай: "Если Путь утратил,

Остаешься с благою силой,

Коли силу благую утратишь,

Пребудешь добросердечен.

Растеряешь добросердечность,

С добродетельностью останешься.

Коли же и ее утратишь,

С церемонностью будешь носиться.

Церемонность - шелуха от веры,

Чревата волненьем простолюдинов".

А предвиденье называют цветком учения*,

Среди глупости распускающимся.

Зрелый муж предпочтет ядро скорлупе

И цветку - плод,

То отбросит, а это возьмет.

Примечания

Например, конфуцианство - доктрина господствующей ортодоксии. См. Лунь юй: "Поэтому можно знать, что будет при преемниках династии Чжоу, хотя и сменятся сто поколений".

В древние времена Единое

Во все вещи вошло.

Сделав Небо ясным, а Землю - твердою,

Искрой дух озарило,

Половодьем наполнило поймы.

Все ожило, в себе ощутив Единое.

Впитали его мужи благородные и государь,

Чтобы царство стезею верной направить. 

Вот что было в давние времена.

Не имея ясности,

Небо могло б расколоться;

Не имея твердыни, могла б затрястись Земля;

Не имея искры, дух мог бы угаснуть;

Высохли б поймы, не получив воды.

Все бы прахом пошло, лишенное жизни -

В том заслуга Единого, что их подняло ввысь.

А мужи благородные и правитель

В лету канули б так же, как вознеслись.

Человек простой - вот опора властителей,

Ведь на низком лежит высокое.

Потому-то правитель с вельможами

Называют себя сиротами,

Обездоленными, всеми брошенными.

Ни к чему они без народа.

Истинно больше телега,

Чем сумма частей своих.

Так что лучше камней громыханье,

Чем цепей бряцанье златых.

Парафраз

     Использование слова "Единое" как синонима Пути указывает на его объединяющие свойства. Это стихотворение посвящено ут­верждению имманентного присутствия Пути во всем и повсюду.

Пути движенье - к корням возврат,

А в слабости - его достоинство.

Из Сущего возник весь мир вещей,

Но Сущее родилось из Не-Сущего.

Комментарий

     Первая строка повторяет здесь 12-ю строку стиха 25 и начальные строки стиха 16. Следует отметить, что хотя в китайской традиции "Золотой Век" располагался в прошлом, это вовсе не означает, что "возвращение" должно являться повторением действий первобытных предков В Китае, как и во всем мире, мистики исследовали не только корни, но и плоды жизни, пытаясь отыскать сокровенное знание о себе и окружающем их мире. В данном контексте "к корням возврат" следует понимать как возвращение внутрь себя, в глубины самости, где и можно, наконец, лицом к лицу встретиться с высшей тайной бытия.

     "Слабость" Пути подобна "слабости" Иисуса на суде Пилата.

Стих 8, тем не менее, описывает в первой строке высшую добродетель подобной воде. Стих 76 в строке 11 говорит, что: "мягкие, да гибкие всех выше подымаются".

     Сущее, или бытие, это "мать" (матрица) из стиха 1. Не-сущее, или небытие, подробнее описано в первой строфе стиха 25. Это и есть Путь, а другими словами, "преддверие к Богу".

Прослышав о Пути, достойный устремится

Пройти его с усердьем до конца.

Пустой прознает - рукава засучит,

Но выдохнется, шагу не пройдя.

А пошлый рассмеется, да и только,

Но, впрочем, если он всерьез воспринял путь,

То, значит, ложный. Уж не обессудь.

Вот почему возникла поговорка:

"Когда идешь-идешь, а все будто назад,

То ясный путь тебе, приятель, невдогад".

Сегодня Путь прямой как будто бы извилист,

А добродетель высшая подобна бездны краю,

Стыдиться нас невинность заставляет,

Огромной силы будто не хватает,

Добро бесспорное зовется плутовством,

Извечное с безделицей равняют.

Великое пространство - без углов;

А мощь великая поспешно не приходит.

Великая мелодия слышна едва-едва,

А форма величайшая - бесформенна.

Не явен Путь и безымян, однако,

Созданья наделяет сутью и дарами,

Свой дивный замысел искусно воплощая.

Путь породил Одно,

Одно стало Двумя,

Два стало Тремя,

Три - всем остальным.

Бремя всех вещей - это тень за спиною.

Нежность всех вещей - солнца объятья.

Смешивая-перемешивая

Солнца и тени дыхание,

Мир к равновесью приходит.

Сирым, нищим, всеми покинутым

Всякий боится стать.

Однако вельможам с правителем

Угодно себя так назвать.

Так что убыль стать может прибылью,

А лихва - обернуться убытком.

Чему обучен сам, и вас научу:

Если дни человека насилия не прервутся опять же силою,

То взял бы его я в учителя.

Комментарий переводчика

     Первая строфа представляет собой адаптацию следующего пас­сажа из Чжуан Цзы (гл. 2): "Внешний мир и я имеем общее происхождение, все создания и я составляем одно целое. Поскольку мы составляем единое целое, об этом можно что-то сказать... или что-то нельзя сказать. Единое целое и слова - это два, два и одно (неизрекаемое) - это три. И так можно продолжить...". То есть мы имеем дело с триадой: внешний мир; то, что о нем можно сказать; и то, что о нем высказать невозможно.

     Вторая строфа говорит о родстве Инь и Ян как родстве солнца и тени. Их "дыхание" несет, соответственно, либо тепло, либо прохладу. Третья - обыгрывает традиционные выступления императора и его приближенных. Четвертая же, скорее всего, име­ет в виду одну из концепций Мо Цзы: насилие - это зло.

Мягчайшее из всех веществ на свете

В мгновенье ока в твердое проникнет,

Неосязаемое, проберется

Туда, где места-то и нет.

Так познаю полезность

Умиротворенного делания.

Наперечет на свете мудрецов,

Кто свершенье постиг, отрешась от деяний,

Поученье - отрешась от слов.

Парафраз

     По аналогии с водой, "мягчайшим из веществ", проникающей сквозь скалы, не имеющий субстанции Путь проникает повсюду, даже когда кажется, будто для него нет свободного места.

     Однако ни вода, ни Путь не прилагают к этому никаких усилий, это происходит само собою, без какого-либо действия Пути, как и без сопротивления пронизываемого им - что бы это ни было. Создание просто вручает себя своему Создателю.

Что - слава или самость - весомее?

Что для жизни важнее:

Судьба ли, металл презренный?

И что больнее: потеря? или, может, все-таки обретенье?

За низость - высшую мы платим цену;

Копя запас, теряем больше всех;

А вот довольному стыдиться нечего,

Опасность не подступит к обуздавшему

Свои порывы. Перед ним - жизнь вечная.

Комментарий переводчика

     Это стихотворение отличается удивительной смысловой гармо­нией. Низкий человек платит высшую цену за свою низость, ибо ради барыша поступается добродетелью. В свою очередь, скупер­дяй больше всех теряет, ибо предпочитает копить монету, а не добродетель. Человек же довольный тем, что имеет, обладая добро­детелью, сдержан в желаниях, поэтому ему не угрожает бесчестье или смерть.

В высшей степени совершенное неказистым кажется -

Но не слабнет, сколько ни пользуйся.

А заполненное до краев - как будто опустошенное,

Будто вычерпанное до дна,

Но ... безмерна его глубина.

Как стрела, прямое перекошенным видится,

Да не просто, а до неприличия.

Мастерство пречудное - нескладным выглядит,

Речь изящная - косноязычием.

Если двигаться, не убоишься холода.

Неподвижному - не страшна жара.

Если сердце мудрое - мирное, да чистое,

То и мир упорядочить - дело не хитрое.

Парафраз

     Ненарекаемый Путь, служащий идеалом всякому доброму делу, в глазах человека неискушенного выглядит ущербным и полным изъянов. Тем не менее, лишь опираясь на него, государь может привнести в мир порядок и честность.

Комментарий переводчика

     Этому стихотворению, как, впрочем, и большинству других, свойственна парадоксальность мысли. Так вы­ражается контраст между видимой и действительной реальностью: полагаясь на здравый смысл, люди отталкиваются от фактов види­мого мира и... вступают в конфликт с истинной реальностью. Описанный подход не противоречит евангельскому пониманию или видению Данте, представленному в Божественной комедии: Бог и человек не всегда предстоят лицом к лицу, и потому совершен­ное для Бога может показаться несовершенным земному наблюда­телю и наоборот. Вообще парадоксальность присуща всем мисти­кам, редко обходящимся в своих трудах без элементов высокой драмы и комедии. Вместе с тем, эта парадоксальность явилась благодатным источником вдохновением для многих и многих поко­лений китайских художников и писателей.

Когда Путь правит миром,

То лошади пристяжные удобряют поля. 

Но если не правит, то в парках, играя,

Боевые кони пасутся.

Нет греха тяжелее, чем зависть разжечь,

А предаться унынию - пагубы нет тяжелее. 

Вожделеющей алчности -

Знаменья ужаснее нет.

Но познай лишь единожды

Удовольствия радость,

И вовек не расстанешься с пей.

Парафраз

     Когда Путь торжествует, пропадает необходимость куда-либо ездить, лошадей распрягают и выпускают пастись. Когда же он в запустении, боевые лошади кавалерии заполоняют городские пло­щади и парки.

     "Совершенномудрый" правитель должен всегда пребывать удов­летворенным. Чем? Единственное неистощимое удовлетворение свой­ственно природе - она рада тому, что есть, удовлетворяясь этим.

Мир можно познать,

Дома не покидая.

Путь можно узреть,

Не выглядывая в окно.

Уходя все дальше и дальше,

Знание только утратишь.

Вот почему человек Премудрый

Никуда не ходит, но знает.

Никуда не глядит, но видит.

Бездействуя, делает все.

Парафраз

Внутренний мир человека отражает мир, окружающий его.

Оба этих мира подвержены одним и тем же законам. Уверенность рождается, однако, только в сердце, тогда как источником смятения служит внешний мир.

В ученье прирастает ежедневно знание,

Но Путь потерей каждодневной обретаем.

Теряем то, теряем это до тех пор,

Пока к желанному покою не придем.

Все свершается само собой, без усилия.

Не держись за мир, отпусти -

и он будет твоим.

А пытаясь и домогаясь, добьешься лишь,

Что всецело тобой овладеет мир.

Парафраз

     Каждый день обучения увеличивает багаж знаний и опыта школяра. Однако постижение Пути происходит иначе. Каждый день путника знаменуется отсечением то одного, то другого эгоистичного помысла или желания до тех пор, пока его воля не упокоится, ничем не отвлекаемая, растворившись в Пути.

     Можно пустить на самотек все, что угодно, но только не Путь. Зато обретая его, мы обретаем в придачу целый мир. Мир может быть моим, если я не пытаюсь овладеть им или переделать его по своему усмотрению. Одна попытка управления им ведет к окончательной его потере. Да будет известно государю, что он может обладать всем, если только откажется от эгоистичного импульса присвоения.

Ум Премудрого независим,

Но к чаяньям люда чуток:

"Злых и добрых не разделяя,

Я расположен к добру,

Ибо Благость есть сила добрая.

Не выделяя честных и лживых,

Чистой совести я сторонник. 

Ибо Благость неправедна не бывает".

Посему человек Премудрый

Взирает на мир без пристрастья. 

Никого не судит, не делит. Но всякий

Его слову и жесту внемлет.

Ибо чист его взор и слух, как у дитяти.

Парафраз

     Стихотворение выделяет беспристрастность и объективность "совершенномудрого" по отношению к людям. Он вовсе не судья, отделяющий ложь от истины. Солнце, повинуясь ему, "восходит для добрых и злых", а "дождь поливает правых и неправых". Такой подход привел некоторых толкователей к мнению о равнодушии мистиков к этическим вопросам. Совсем нет, их Благая Сила явля­ется не просто социальной практикой, а неотъемлемым свойством Пути, более того, она - сама нравственность (см. введение).

     Некоторые исследователи Дао дэ цзина пытались располо­жить вместе 5-ю и 9-ю строки стихотворения (соответствуют 5 и 8 строкам русского перевода), чтобы их можно было трактовать следующим образом: "и вот я обретаю доброде­тель", "и вот я обретаю истинную веру". Я не расстроюсь, если кто-то из читателей предпочтет такое прочтение моему.

Поведать вам хочу о расставаньи с жизнью

И входе в мир иной: Живое тело

Слагается из нескольких частей - тринадцать их всего.

И столько же у мертвеца. Тринадцать пор,

Через которые способна смерть проникнуть

И выйти жизнь. Строение такое, спросим,

К чему у человека? Дело в том,

Что жизнь его невежественна слишком.

Но слышал я, что человек Премудрый,

Которому кратчайший путь к покою ведом,

Сквозь чащу пробираясь, твари хищной

Не встретит ни одной.

В пылу сраженья

Для вражьего клинка неуязвимым будет. 

Схватить его не могут когти тигра,

И носорог проткнуть его не в силах,

А сабля или дротик - и подавно.

Воистину в нем не осталось смерти места.

Комментарий переводчика

     У человека имеются тринадцать жизненно важных органов, через которые может войти смерть. Словами древнего предания, это "четыре конечности и девять внешних отверстий". Через эти коварные отверстия уловляется воля человека к жизни.

     Однако, "совершенномудрому" не грозит опасность. Его три­надцать органов никак не связаны с жизнью или смертью. Он живет, следуя Пути.

     Если верить легенде. Сократ был равным образом неуязвим.

Путь рождает вещи на свет,

Его Сила Благая их пестует,

Материя образом наделяет,

И до блеска невзгоды трут.

Оттого-то все вещи чтут

Путь великий и Благость.

Превозношенье Пути

И силы его почитанье

Само собой происходит, ничуть

Не требуя усилья и старания.

Вот почему, все вещи породив,

Путь их лелеет благою силой,

Баюкает, и нянчит, и растит,

Покуда не созреют.

Жизнь разожги во всех вещах.

Владеть же ими не пытайся.

Ни на кого в делах не опирайся,

Чтоб в рабство не попасть.

Главою, а не господином будь.

Сокрыта силы здесь мистическая суть.

Примечания переводчика

     Этот гимн Пути соединяет его с государем или любым дру­гим человеком. Чтобы выделить эту связь, я добавил слова "ты не должен" в 18-ю и 21-ю строки (соответствуют 16 и 19 строкам русского перевода, в котором указанный запрет передан в другой грамматической форме). Последние пять строк в китайс­ком звучат идентично последнему пятистишию стих. 10.

И было в начале лоно:

Мать была у вселенной.

А если известна мать,

То и дети известны - под стать.

Хорошенько детей познав,

Ближе к матери будешь держаться

И до смерти урона не встретишь.

Стойте, кони удалые - чувства.

В нашем доме-теле мы закроем окна-двери.

И тогда всю жизнь, покуда бьется сердце,

Мы не будем в мыле.

Мчитесь, кони удалые - чувства,

Я гоню вас, продыху не знаю.

И пускай подстерегает гибель

На шагу на каждом. Не помочь мне - знаю.

Говорят, тот смышлен,

Кто способен увидеть малое.

Силы копи помаленьку,

И будешь премного силен.

К свету его прикоснись,

И твой взор загорится, вспыхнет огнем.

И узришь наяву, где добро, а где зло.

Практикой постоянства это мы назовем.

Парафраз

     Чем ближе ты будешь к "матери", рожденной от Пути, то есть, чем ближе к началу мира, тем безопаснее для тебя.

     Живи своим внутренним миром, не расточай себя вовне.

     Проницательность человеческая прирастает, как говорится, "мало-помалу"; лишь доверившись свету Пути, обретешь истин­ную мудрость.

Когда великим Путем иду,

Дай мне знать, что могу и что не могу.

Одного боюсь: не сбиться бы...

По великому Пути ступать легко,

Только тропами окольными бродит большинство.

Двор государя величествен, богат,

А поля крестьянские - репей да лебеда.

Нет зерна в амбарах уж давно,

Но придворные в роскошных кимоно.

На боку сверкают золотом мечи,

Во дворцах обжорство, кутежи.

Уж не знает знать, куда девать добро.

Верно говорит про них народ:

Похвальба вельможная разбойничей сродни,

Но и близко им к Пути не подойти.

Парафраз

     Сколь бы невежествен я ни был, я все-таки знаю, что с Пути лучше не сходить. Идти по нему легко, тем не менее, знать, окружающая государя, предпочитает двигаться окольными дорожка­ми чувственных удовольствий.

     А народ тем временем невыносимо страдает. Под гнетом по­боров богачей люди выбиваются из сил, им уже не до ухода за своими участками.

     Говорят, что правителя окружает разбойничья клика.

Крепко стой на Пути, и никто не сдвинет тебя,

Пестуй его хорошенько, и будет рядом всегда. 

Дети твоих детей будут верны праотцам,

Предкам щедро дары вознося на домашний алтарь.

Позаботься сам о Пути, и доподлинно Сила Благая твоею будет. 

Позаботься дома о нем, и Благость обилием хлынет.

Позаботься в селеньи о нем, и все превозможет оно.

Позаботься в царстве о нем, И начнет процветать твое царство.

Позаботься в мире о нем, и по свету Благая Сила распространится.

Потому-то только Идущий людей рассудит,

Дом Пути мерою всякому дому будет,

А селенью - Селенье Пути.

Будет всякому царству образом Царство,

Ну, а Мир будет Небом миру сему.

Как узнал я, что мир так устроен?

А так.

Парафраз

     Все существующее зависит от отношения человека к Пути. Особенно важно, чтобы каждое из его устремлений, каждая об­ласть интересов соответствовала особой, только ей присущей, фор­ме благости.

     Так мы подходим к представлению об идеальном человеке, доме, селении, царстве и мире. Современного человека можно срав­нить с улицей, в конце которой виднеется идеальный человек. Но личность. утвердившаяся на Пути, становится эталоном для всех современных людей.

     Наитие подсказывает мне это.

Полный силы благой, как дитя,

Тарантулам не интересен

И не кажется пищей хищнику.

Оттого подойти не боится

К зверю дикому или птице.

Кости мягкие, жилы слабые –

А ухватится, не разжать.

Хоть любовных объятий не знает,

Животворный его родник

Изобилен и неиссякаем.

Пусть кричит целый день,

Ну а голос все так же звонок.

Такова совершенная цельность.

Цельность познанную

постоянством мы назовем,

Просветлением назовем

изведанное постоянство.

А кипучая жизнерадостность

навевает дурные предчувствия.

Склонность к ярости

назовем необузданностью.

Уменьшение силы с возрастом

Означает разлад с Путем и подобно

Преждевременной смерти.

Парафраз

     Его постоянство подобно постоянству природы и потому ведет к просветлению. Ему не свойственны избыток чувств и агрессия.

Таким и пристало быть правителю.

     Пребывая с Путем, он не будет знать слабости, его не покинет добродетель. Отклоняясь от Пути, он движется к погибели.

Последние три строки повторяют строки стих. 30.

Ведающего не встретить среди пустомель,

А болтун не скажет дельного.

Встаньте, не бегите, чувства, врассыпную,

Поплотнее двери прикройте:

Притупляется острое,

Проясняется смутное,

Приглушается свет,

Оседает смятение -

Вот мистическое единение,

Премудрого оберегающее

От привязанности страстей

Или от их охлаждения,

От приходов и убылей,

Почестей и бесчестия. 

Потому-то весь белый свет

Ему ниже всех кланяется.

Примечания переводчика

     Строки 3-4 копируют девятую и десятую из стих. 52, а 5-8 - соответственно четвертую и восьмую из стих. 4. Общая его атмосфера весьма мрачна, как будто мир мистика напоминает владения Аида, разительно отличаясь в этом отношении от духа остальных стихотворений.

     Тем не менее, царь должен отречься от всего личного и стать бесстрастным. Как только он достигнет этих качеств "совершенно­мудрого", мир признает его своею вершиною.

"Царством правь, опираясь на правду –

Лишь в сражении хитрость подмога".

Воздержись и твоим будет мир.

Я узнал это вот откуда:

Рост запретов ускоряет нищание;

Изобилье оружия в пучину ввергает страну;

Мастерства процветание

много чудных диковин являет;

Ширится лихоимство с каждым указом.

Потому-то и скажет Премудрый:

Если я удержусь,

люди к лучшему переменятся.

Устремлюсь к тишине –

и порядок они наведут.

Если перетерплю, придут они к процветанию.

А желаний лишусь –

и каждый порядочным станет.

Парафраз

     Руководство царством должно опираться на справедливость и праведность; всяческие уловки допустимы только в военное время.

     Мир можно побороть, лишь оставив его в покое - тогда только Путь возобладает. Это проявляется в том, что чем больше правительство действует, тем больше ему приходится действовать вновь и вновь. Чем больше мы пытаемся управлять миром и что- то "сделать" с ним, тем хуже он становится. Было бы гораздо лучше не трогать его вовсе. Следуя этой методе, люди освободились бы и естественным образом вернулись бы к простоте и искренности первобытного времени, т.е. к качествам Пречистой Глыбы. Этого и должен желать государь.

Если с прохладцей править,

He нарадуется народ;

Ну, а взыскателен будешь,

Спокойно никто не вздохнет.

"Горькая участь удачу кличет,

Легкая участь беду приводит".

Заблужденье подобное

Мы не разделим -

Ведь правдой тогда назовем

Престранные отклоненья

Вроде того, что одним волшебством

Можно явить добро.

О, как могли мы

Блуждать в трех соснах до сих пор?

Потому человек Премудрый,

Хоть и точен, к резкости не приходит,

А в честности от пагубности далек.

В прямодушии он не жесток,

Превосходством не подавляет.

Комментарий переводчика

     Первое четверостишие следует понимать в контексте стих. 20. С ним же, по всей видимости, соотносится и выражение "править с прохладцей" из первой строки.

     Второе четверостишие приводится лишь для последующего опро­вержения.

     Идея порождения неудачи удачей и наоборот подвергается здесь уничтожающей критике на том основании, что подобного результата можно достичь лишь при помощи магии, но, поскольку все свершаю­щееся вершится Путем, эту возможность сразу следует исключить, что и доказывает неистинность приведенного высказывания.

"Чтоб людьми управлять или Богу служить,

Не сравнится ничто с припасенным впрок".

"Припасенное впрок" означает накопленный бережливо

Силы Благой такой запас,

Что по плечу любые преграды,

Свершенья любые. Неисчислимы

Ее пределы. И государь

Правит страною смело -

Века простоит его царство,

Коли сможет в нем Мать проживать.

Благая Сила эта коренится

В Пути таинственных глубинах,

Основу неизменную слагая

Бессмертию души и имени.

Комментарий переводчика

     Начальное двустишие - это афоризм, цель которого привлечь внимание к следующему за ним поучению. "Мать" из 9-й строки символизирует, по всей вероятности, женские или пассивные свой­ства Пути. Это свидетельство приверженности категории Инь (см. введение), а, может, и отзвук ушедшего в прошлое матриархата.

Правь великой страной,

Будто из малой рыбешки стряпню готовишь.

Злые духи вселенной

Теряют неземную силу,

Если государь по Пути,

Не сворачивая, продвигается.

Пусть еще не исчерпаны

Их бесовские чары,

Но для людей безвредны.

Премудрый безвреден тем паче.

Если Премудрый и люди

Поладят между собою,

Сложится и преумножится

Их добродетель.

Парафраз

     Когда готовишь мелкую рыбешку, то, чем менее ее обрабаты­вать, тем лучше. Если действовать в согласии с Путем, то, чем меньше предпринимать какие-либо действия, правя народом, тем лучше будет правление. По мере того, как Путь набирает силу, к старым суевериям начинают относиться уже не так серьезно.

     Когда же считается, что злые духи не могут повредить лю­дям, то уж "совершенномудрый" не навредит тем более. И тогда добродетели государя сольются с добродетелями народа ко всеоб­щему благу.

Великая земля - это долина,

Куда ручьи с окрестных гор стремятся,

Дорог и троп скрещенье, - это дева мира:

Лежит под нами, неподвижна и обширна,

Одолевая мужа.

Покорностью и кротостью своей

Великая земля влечет неудержимо землю малую,

И без остатка та ей отдается.

Но и обратное случается норой:

Подмять великую и малая страна способна

И все через одну угоду.

Вот так, простершись ниц,

Одни - завоеванья чают,

Другие - рождены властителями стать.

Земле великой главное - народ,

Чтоб распахать ее поля и веси,

Земле же малой главное - простор,

Чтоб работягам было где работать.

Вполне возможно этих целей совмещенье,

Если земле большой удастся проявить смиренье.

Парафраз

     У большой страны хватит места многим народам, поэтому они стремятся к ней, как реки к океану. Такая страна пассивна и притягательна как женщина, которая, воспылав страстью к мужчи­не, сначала отдается ему. а затем, привязав его к себе, начинает властвовать над ним. Таким образом, пассивность выступает здесь как принцип внешней политики.

     Обратная сторона пассивности - это смирение, высший прин­цип мирового владычества. Государю стоит подумать об этом, преж­де чем идти на кого-нибудь войной.

     Психология великой нации та же, что и у малой. Лучше всего, если они обе проникнутся смирением и будут взаимно помо­гать друг другу: одна - территориями, другая - людьми. Тогда в их отношениях воцарится мир, а к нему всегда и ведет Путь.

Как иконы в домашней молельне

Ждут молитвы, помочь желая,

Так и Путь в этом явленном мире,

Ждет, облаченный в тайну:

Человеку доброму - сокровище и отрада. 

А дурному - от тревог пристанище.

На вес золота слово красное ценится,

Только сходят на нет нравы добрые.

Отчего же столь щедрые россыпи

Всякой дряни в людях разбросаны?

Когда в день коронации царской

Благородных три князя назначишь,

Это много дороже встанет,

Чем из злата и яхонтов ожерелья,

Что четверка лошадей еле тащит:

Путь неси, как твое приношенье.

Спросишь, прадеды как почитали? 

Не забыл ли "Ищущий да обрящет"

И что грешнику, Путь обретшему, все простится?

Было время превозносили

Путь и Благую Силу

Превыше всего на свете.

Комментарий переводчика

     Это стихотворение фактически о том, как важно прощать греш­ников. Наказывать дурных людей - это потеря времени. "Совер­шенномудрому" правителю, творящему великие дела, в особый день приличествует простить их. Путь требует прощать грехи, поэтому, когда мы прощаем грешников, мы в действительности воздаем почести Пути. В этом случае и подданные сразу признают прояв­ление Пути.

Да сопутствует покой твоим действиям,

Да отметит труды твои отдохновение,

И попробуй смаковать безвкусное. 

Ну, а гнев — большой или малый,

Ежедневный ли, редкий ли, -

Привечай добродетелью.

Ты берись за работу тяжкую,

Да берись, пока она легонька.

Ты верши-то дела великие,

Да берись за них, пока махоньки.

Много на свете горюшка...

Пока лихом не стало, уйми его,

Много на свете забот...

Ты пекись о них,

Пока кручинушкой не обернулися.

Безыскусен, великого не свершая,

Обретает величие сердца Премудрый.

Легкий путь выбирая,

Внушаем мы мало доверия

И в погоне за пустяками

Часто будем скорбеть.

Трудный путь выбирая,

Премудрый Тяготы не ощутит, ей-ей.

Парафраз

     Парадокс "действия в бездействии" или одновременного труда и отдыха, или смакования безвкусного разрешается чудом Пути.

     "Совершенномудрый" всегда серьезен, ибо ему ведомо, как из малых неприятностей вырастают большие, поэтому он занимается ими тогда, когда их еще не сложно преодолеть. Правитель дости­гает величия благодаря тому, что берется за сложное прежде, чем оно возьмется за него.

Неподвижное легко удержать,

Без знамений не сложно обдумать грядущее,

Ну а мягкое легко растопить,

Вещи малые просто рассеять.

Подготовки пора наступает прежде труда,

За порядком проще смотреть,

если нет беспорядка следа,

В два обхвата деревья начинались когда-то

с побега,

А дворец, закрывающий небо ,-

с простого бруска.

Вспомни: начать чтоб за тысячу верст поход,

Нужен один только шаг.

Делая, только испортишь его,

И промахнешься, хватая.

Потому человек Премудрый

От деяний воздержится

И избежит ущерба,

И, ни за что не хватаясь,

Ничего не пропустит.

Исполнители портят все начинания,

Как останется шаг до свершения.

Чтоб вреда избежать, под конец

Будь внимателен так же, не менее.

Потому-то желанья Премудрого

Сведены к нежеланному.

Высоко ничего не ценит,

Ибо ценное заполучить нужен особый талант;

Изучает то, чему никто не придает значения,

Возвращая ценности миру,

Мимо коих тысячи ног прошли.

Все должно развиваться естественно –

Вот задача его, но ни шагу

Сделать он в эту сторону не осмелится.

Парафраз

Государю следует опираться на народную мудрость. Здесь подобраны те ее крупицы, что наиболее близки мистическому видению мира.

В древние времена правители, с Путем знакомые,

Просветить народ не пытались,

Держа его в вечном неведении.

Ведь чем больше известно простолюдину,

Тем сложней направлять его господину.

Знать не должен народ, как страной управлять;

Всем доступная мудрость опору подточит царства. 

Когда шлет время доброе всем удачу,

Можно править страной без фанфар и литавр. 

Эту тонкую грань ты попробуй найти и постичь,

И тогда отовсюду гонцов будут слать к тебе,

Чтоб совета спросить, как страной управлять.

Чувствовать эту грань непрестанно, повсюду -

Значит, Силы Благой, понимая, держаться. 

Ведь настолько она необъятна,

Что весь мир возвращается к ней,

В первородную безмятежность, когда-то знакомую всем.

Парафраз

     Поскольку "много есть путей, но Великий Путь не найти на карте; много есть имен, но это лишь слова, и суть ими не пере­дать" (см. стих. 1), умудренные правители древности не делились с народом реалиями происходящих в царстве событий. Любое за­явление властей может только сбить людей с толку и затруднить руководство ими. Так что "правление всеобщего просвещения" по­добно грубому вторжению в людские умы, от которого может про­изойти один вред. Хорошие времена наступают, когда Путь разви­вается свободно, без помех. Тайна Пути недоступна тем, кого обуревают корысть и вожделение.

     У Пути нет другого идеала, кроме самого себя. Только от него зависит, воцарится ли на земле благое правление. Поэтому добродетель мистика заключается в знании Пути и умении вос­пользоваться этим знанием. Когда оно найдено и применено, все вещи возвращаются к первоначальной гармонии, нарушение кото­рой и привело к появлению неизменно сопровождающих человече­ство проблем.

Подумай-ка о реках и морях:

Долины как им удалось подмять?

Смирения искусство лишь познав,

В царей смогли оборотиться.

Вот почему, чтоб над толпой подняться.

Попробуй с нищим говором сравняться,

А если хочешь первым быть,

Изволь последним для начала стать.

Так возвышается Премудрый надо всеми,

Не в тягость ни стране, ни мужичку.

Всегда он впереди - хоть на чуть-чуть:

Следит как за детьми,

Чтобы играючи себе не навредили.

Мир с радостью Премудрого поддержит,

Но не потерпит зависти. Учти!

С тем, кто не за себя на бой выходит,

Заводит дружбу мир и друга не подводит.

Парафраз

     Государь станет подлинным государем лишь тогда, когда обре­тет непоказные смирение и бескорыстие.

Повсеместно наш Путь принимают за глупость,

Несусветную глупость причем.

Говорят, что с пустым непотребством

Схож он необычайно.

Но Пути необъятность диктует нам

Его в рамки приличья не втискивать.

А в традицию уместился бы,

То и вовсе б казался зряшным.

Три сокровища бережно я храню:

Первое - сострадания дар;

Бережливости чаша - второе;

Третье В том, что не смею надеяться

Обресть звание "пуп мироздания".

Сострадающий вместит мужество,

Бережливый вместит изобилие,

А смиреннейший может стать

Высочайшим орудьем Вселенной.

Храбрость ныне обходится без сострадания,

Изобилие без бережливости обретается,

А величие лишено смирения –

Одним словом, полное надежд крушение.

Когда в сражение идешь, нет равных состраданию,

А в обороне его прочность неизменна.

Как щит оно и меч людей, хранимых Богом.

Парафраз

Доктрина Пути подвергалась нападкам со стороны, предположительно, ортодоксов-конфуцианцев, считавших ее гетеродоксией или "несусветной глупостью". Ограниченные сторонники ортодоксии просто были не в состоянии понять ее. Государь же, как представляется, должен оценить величие учения, которому не сумели воздать должное все остальные.

Сложность постижения этой доктрины - скорее, морального, чем интеллектуального порядка. Три высшие добродетели - сострадание, бережливость и смирение - как правило, не характерны для политической жизни. Их отсутствие, однако, может оказаться губительным для нации. Среди них особенно выделим сострадание. обладая которым, люди начинают ощущать Божью волю.

Умелый воин от насилия далек,

А в опытном борце ты ярость не пробудишь,

Всесильный конквистадор в битву не пойдет,

Великий повелитель - тих и неприметен.

Сию способность можно миролюбием назвать

Иль мастерством редчайшим человека.

К Господней мерке тянется мудрец от века,

Стремясь героям легендарным быть под стать.

Парафраз

     Человек, следующий Пути, - не обязательно убежденный па­цифист. Он может быть воином, борцом, завоевателем или воена­чальником, отдающим приказания. Главное, что ему не присуще насилие. Он добивается своего с помощью непредсказуемости, в которой ему нет равных. Да будет это известно государю.

     Такой подход ведет к миру и покою. Если правителю удается поддерживать мир с честью, его можно уподобить Богу и леген­дарным последователям Пути, жившим на заре времен.

Есть присказка у стратегов:

"Коль не быть мне хозяином,

Значит, быть гостем мне.

Коли продвинуться боязно

Не на версту - на пядь,

Значит, единственно верное -

На версту отступать".

Так зовут они:

Поход без передвижения;

И засученные рукава, из под которых не видно рук;

Битву жаркую без врагов и сражения;

И без оружия вооружение.

Нет хуже ничего беспомощных врагов.

На них потрачу все свои богатства.

Когда заклятые враги вступают в бой,

Тот победит, в ком больше благородства.

Парафраз

     Абсурден ход мысли стратегов! Крошечные феодальные кня­жества, потрясаемые кризисами и подобные рукавам без рук, зани­маются бурной деятельностью: совершают бесцельные передвиже­ния войск, вооружаются без оружия, замышляют удары и контруда­ры в надежде завоевать всех остальных, - а в это время империя погружается в хаос. Такова картина, предстающая взору государя.

     Он. однако, должен отчетливо понимать, что слабость окружа­ющих страну мелких государств, их полная беспомощность перед мощью его армий - это наихудшая ситуация из всех возможных. Ибо велико искушение напасть на них, и, если он не удержится, то утратит три своих богатства (см. стих. 67). Проигравший в такой войне на самом деле является победителем!

     Первая присказка (о хозяине и госте) подразумевает следую­щее: если я не в силах справиться с врагом на моей территории, то лучше заняться им на его же земле.

Слова мои понять вполне легко,

И жить им следуя, не трудно тоже.

Все это так, но в мире нет, похоже,

Того, кто, их поняв, в жизнь претворить бы смог.

Есть праотцы у слов и князь - у дел моих,

О них не знает мир, а обо мне тем паче.

Я славу познаю вдали от городов и сел:

Сокровища в груди хранит Премудрый,

И вретище - вот облачение его.

Парафраз

     "Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко" (Матф. XI, 30), однако людям тяжело нести его.

     Слова, понятия и концепции, как и люди, должны иметь вес и знатное происхождение, чтобы заслужить уважение и всеобщее признание. У моих поучений есть корни в прошлом, есть принци­пы. на которые опирается вся система, но от этого они не стано­вятся более известными.

     Поэтому и меня мало кто знает. В этом отношении, по край­ней мере, я разделяю "почести", выпавшие на долю пророков, хранивших в своем сердце бесценную истину, а внешне всю свою жизнь выглядевших оборванцами. Было бы замечательно, если бы и у государя в груди билось сердце, полное нетленных сокровищ. Ну а лохмотья нищего можно одеть, если возникнет желание.

Знать о своем неведении гораздо лучше. 

Свою дремучесть знаньем полагать - недуг,

Но если различать все разума уловки,

То здравый разум будет твой надежный друг.

Премудрый разум чужд заболеванью,

Любые отклоненья зрит лицом к лицу,

И потому болезней он не знает.

Парафраз

     Примерно столетием ранее, чем об этом написал автор Дао дэ цзина, в древней Греции Сократ пришел к тому же выводу: здравый ум должен сознавать свое невежество. Пусть мысль Со­крата и была сформулирована с долей иронии, он понимал, что это моральный долг любого развитого человека. Опасность не гро­зит тому, - читаем мы в китайском источнике, - кто способен на критическую оценку своих умственных способностей. Это осо­бенно важно для правителя.

Коли народ государя не убоится,

Великий страх ему придется пережить,

А посему прошу: жилищ не потесни их,

Не трогай детвору, домашний скот,

Пусть их головушки твой гнев суровый обойдет.

Премудрого пути ведут его к познанью

Самого себя. Закрыт наружу ход для помыслов его.

В любви к себе он никогда не возгордится,

Поскольку изберет вот это, а не то.

Парафраз

     Когда люди утрачивают страх перед правителем, на них обру­шивается гнев небес, много более ужасный. Поэтому государю лучше не пользоваться тюрьмами и не облагать народ тяжким бременем. И тем более ему не пристало мстить своим подданным, посылая на казнь их детей и конфискуя их скот. Даже будучи возмущенным поведением народа, он не должен своими действия­ми вызывать ответное возмущение.

     В соответствии со стих. 71, правителю надлежит ясно видеть собственные недостатки, но ни в коем случае не показывать их всем остальным. Необходимо уважать себя, но не обольщаться иллюзиями. Тогда государь будет действительно разборчив, предпо­читая доброжелательность импульсивным силовым методам.

Молодец храбрый решится - жизни лишит, не глядя;

А не осмелится храбрый - жизнь сбережет тогда.

Добро и зло рождаются отсюда.

"Непримирим к одним Господь бывает почему-то".

Тут есть о чем Премудрому подумать...

Сомнений нет, везде Господний Путь дорогу

Себе проложит, в битву не вступая.

Без слов обходится Господь, ответы получая.

Он вещи не зовет, но все равно приходят.

Свой замысел вершит, не поспешая.

Весь мир Господня сеть в себя вмещает,

Хоть широки ячеи, ничему ее не избежать.

Парафраз

     Когда правитель приказывает совершить убийство, то не всякий храбрец осмелится не выполнить приказ. Как знать, может, таким образом этот смельчак принесет государю не меньшую пользу, чем тот, сто согласится выполнить указание. Нам неизвестна роль Госпо­да во время войн и приведения в исполнение смертной казни. Правителю стоит не раз, и не два подумать, прежде чем решиться взять на себя функции Бога. Мы знаем лишь одно: воля Божья всегда свершается, и отнюдь не путем борьбы и принуждения.

     Бог добивается желаемого по-своему - при помощи Пути. Слова Ему не нужны. Его замысел разворачивается как гигантская сеть, охватывающая весь мир без исключения.

Обычно смерти страх неведом человеку,

К чему запугивать тогда уходом в мир иной?

Да, если б делом редким, неизвестным

Была кончина, то всегда б ее боялись,

Но кто б осмелился над плахой занести топор?

Исполнить приговор всегда готов палач,

Но если кто другой за казнь возьмется,

То это все равно что подмастерье

За непростой заказ берется:

Рубить старается, как мастер показал,

Но редко по рукам-ногам себе не попадал.

Парафраз

     Смертная казнь не помогает сдержать преступность, поскольку смерть - это обычное явление, к которому все привыкли и кото­рого не боятся. Если же правителю вздумается прибегнуть к мас­совым казням, ему потребуется множество солдат, которые, факти­чески, окажутся в роли палачей. Кто решится на такое, зная, что не редко и палача отправляют на тот свет вслед за его жертвою?

Приходит голод к людям оттого,

Что мытари лютуют не по праву -

Ничем не брезгуют, особенно зерном,

И вот уже глядит нужда в окно.

Попробуй-ка, поуправляй людьми,

Весьма непросто дело это.

Ведь все чиновники повыше, так и знай,

Вмешаться норовят, и нет от них спасенья. 

Вот почему трудна наука управлять.

А смертью наш народ не запугать:

Ведь столько в жизни предстоит успеть до срока,

Что некогда всерьез о смерти размышлять.

И ценят жизнь во всем, хоть скромен их достаток,

Зато душою побогаче будут бар.

Ведь господину смерть мерещится повсюду,

Когда добра полно, все мнится тать или пожар.

Парафраз

     За век до падения династии Чжоу правящие классы Китая были полностью деморализованы нарастанием хаоса и беспоряд­ков. Страх перед будущим и стремление как-то обезопасить себя толкал их к увеличению поборов с населения.

     Простые люди, знакомые со смертью не понаслышке, не боят­ся ее. так как их стремление к жизни сильнее страха перед смертью. В этом они превосходят аристократов, у которых страх перед смертью перевешивает волю к жизни.

При жизни мягок и податлив человек,

Но цепенеет, испустив дыхание.

Траве, деревьям, словом, всем созданьям

Ток жизни гибкость и упругость придает.

Лишась его, от сухости крошатся.

Броня неумолимости с костлявой ходит парою,

Покладистая мягкость с жизнью дружбу водит:

Безжалостный, не ведает побед воитель;

Дуб несгибаемый лишь под топор пригоден.

Могучие и сильные срываются с вершин,

А мягкие, да гибкие всех выше поднимаются.

Парафраз

     Вопреки традиции (традиционно женский символ Инь трактовался как смерть или угаса­ние) женское начало, олицетворяемое мягко­стью и уступчивостью, следует увязывать с жизнью и возрождени­ем. Человек выживает постольку, поскольку он способен поддавать­ся напору. Мужское же начало, соотносимое здесь с твердостью и непреклонностью, ведет, напротив, к надлому личности под давле­нием обстоятельств.

     Впрочем, последнее двустишие рисует перед нами традицион­ный для многих поколений образ революции.

He правда ли, на пользование луком похож Путь Господа?

Что сверху - вниз идет, давленью повинуясь,

А нижнее вытягивается вверх,

Упругой слабина становится,

Широким - расстоянье малое.

Тех, кто с тугой мошною жил, сметает Путь Господний

И наполняет котелки хлебнувшим лиха.

Пути людские действуют иначе:

Здесь слабый спину гнет

На барина и в этом поклоненье

Порука червоточины живет.

Кто щедростью души своей

Мир поддержать способен?

Лишь тот, кто Путь освоил, -

Премудрый действует, не скованный ничем,

Капризы богачей его не беспокоят.

Отнюдь не в положеньи наверху сокрыт секрет

Его успеха в каждом начинании.

Кичиться незачем ему своим главенством.

Парафраз

     Путь Господень "низлагает сильных с престолов" и "возносит смиренных". Он "алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем" (Лук I, 52, 54)

     Но не таков путь людской, на котором бедных обирают, что­бы наполнить карман богатых.

     Так что надеяться на богачей не стоит. Только "совершенно­мудрый" правитель, следующий Пути и наделенный его благою силой, может попробовать установить в обществе справедливость. Лишь такой человек, с одной стороны, достаточно независим, а с другой, достаточно скромен и непритязателен, чтобы добиться ус­пеха.

Ничто ПО слабости с водою не сравнится,

Ведь если где надумает дорогу проложить,

Ни камень, ни скала - ничто не устоит.

Помехи нет прервать ее движенье.

Известно всем, что слабость в споре с силой

Всегда одержит верх, возобладает мягкость

Над непреклонностью несокрушимой.

Загвоздка в том, чтоб это знанье применить.

Вот потому и говорит Премудрый:

Лишь тот, кто на себя позор страны возьмет,

Святым отцом ее достоин называться;

Лишь тот, кто мира зло сгребет в охапку,

И взвалит на себя, достоин стать царем.

Такой вот парадокс.

Парафраз

Как и в стих. 48, здесь вновь используется аналогия с водой, ее всепобеждающей силой. Всем нам хорошо известен парадокс о слабости, одерживающей верх над силой. Это в теории, а на практике мы оказываемся не в состоянии применить его.

Над этим стоит задуматься государю. Он должен знать, как практически осуществляются такие вещи, если, конечно, ему по плечу его трон "властителя алтарей земли и зерна" (В Китае лишь верховный правитель приносил жертвоприношения духам земли и зерна, поэтому его называли и властителем их алтарей.). Правитель лишь тогда правитель, когда он способен взвалить на себя грехи всего мира. В этом парадокс силы непротивления, приносящей успех тем, кто действует не сам по себе, а позволяет Пути действовать через себя.

Как ты можешь добром называть

То решенье, что сеет досаду?

Ведь непросто забыть ее, но раздору

Может новый путь проложить.

Потому, разбираясь с долгами,

Счетных палочек левую половинку

Премудрый возьмет:

Ни к чему долги множить.

Человек добродетели ищет всегда согласья,

А порочному - только б переложить вину.

"Хоть пристрастий лишен Путь Господень,

Все же к доброму он расположен".

Парафраз

     Устранить главную причину- недовольства, оставив при этом созревающими остальные - примета не лучшего руководства.

     Договорные обязательства в древнем Китае фиксировались путем нанесения зарубок на бамбуковые полоски, разделявшиеся потом пополам. Обычно должник, как низшая сторона, брал себе левую часть полоски. Пребывающий в смирении "совершенномуд­рый" намеренно выберет левую часть, взяв на себя обязательства должника, и тем самым обезоружит противника. Так поступают добродетельные люди. Недобрые же люди, наоборот, стремятся пе­реложить вину и долги на других.

     Путь Господень нелицеприятен, но, тем не менее, поддержива­ет людей добродетельных.

Идеальная страна невелика,

Небольшой народец в ней живет - не тужит. 

Там орудий для труда хоть отбавляй -

Хватит стран на пять и будет через край. 

Пусть костлявая и посещает их порой,

На чужбину их не тянет. Для чего?

Корабли, дороги есть у той страны,

Но не пользуются ими - не нужны.

А оружие пылится по домам,

Паутиной зарастая тут и там.

Вервии с узлами встретишь здесь не раз -

Возвращаются из древности, да не о том наш сказ.

А еда в чудесной той стране, ой, как вкусна!

А одёжа и пригожа, и ладна!

В семьях брань не знают - любят мирно жить.

И обычаи на диво хороши.

А соседняя земля - через дорожку.

Кукареканье слышно, да лай собак.

Там другие нравы: втихомолку

Каждый сам собой живет и никого не хочет знать.

Даже чувствуя, что жизнь готова оборваться,

Тамошний старик родню не позовет прощаться.

Комментарий переводчика

     Это описание идеальной, не существующей страны (Утопии) весьма контрастирует с Государством Платона, крайне напоминаю­щим современность.

     Веревки с узелками, как средство хранения и передачи информа­ции, предшествовали появлению письменности не только в Китае, но и во многих других странах. По

Слово искреннее не всегда приятно,

А словам приятным искренности может не хватать.

Добрый человек воздержится от спора,

Спорщик часто никудышному под стать.

Знающий лишен учености,

А ученый к знанию, бывает, так и не придет.

Впрок запас не делает Премудрый.

Днем и ночью все о мужике печется.

Как бы ни был скуден скарб его нехитрый,

Кажется ему избыточным владенье.

Даже без копейки будет, все раздав,

Чувствовать себя богатым безраздельно.

Путь Господний - в приращеиьи

без ущерба.

Непрестанный труд - Премудрого дорога:

Царский трон она минует, как известно.

Комментарий

В последнем трехстишии государю дается совет во всех своих действиях руководствоваться Путем Божиим, не задумываясь о своем царском статусе - т.е. не прислушиваясь к наущениям придворных политиков и льстецов. Другими словами, надо следовать Пути без оговорок.