Дождь прошумел, вспенил ручьи,

как гром, гремит водопад.

 

Лес пламенеет - умыта листва,

осени зрелой пора.

 

Воздух прохладен; выспался я

в монастыре Тяньфэнсы.

 

Взять бы на время здесь паланкин -

к закату поспею домой.

Уже позади половина весны -

пролетела-умчалась куда-то.

 

Опять возвратилась моя печаль -

не заставишь весну помедлить.

 

Закатное солнце, плывут облака,

от вина на башне хмелею.

 

И словно все позабыл слова -

вдыхаю цветов ароматы.

Примечания

Китайские поэты на диво постоянны в описаниях чувств, навеянных сменой времени года. Издревле напряженное, трепетное ожидание весны сопровождалось печальным осознанием мимолетности грядущего расцвета природы. Холодный ветер, дождь, а порой и снег безжалостны к прекрасным первым цветам. Поэт задумывается о быстротечности жизни и горечь своих размышлений делит с другом, коротая время за чашей вина. Как писал Бо Цзюй-и:

 

Возьмем вина, поглядим на цветы,

чтоб в сердце покой вселить.

Как можно во время цветения нам

не выпить с тобою вдвоем.

 

Хорошо еще подняться на башню и обрести покой, созерцая «тысячеверстые дали», как начиная с Ван Цаня (177-217) доступали китайские поэты, чтобы умерить свою печаль. Beличавая картина, открывающаяся поэту с башни, внушала ощущение легкости и свободы; время, о неумолимом движении которого напоминала «пролетевшая» весна, словно бы останавливалось, и можно было хотя бы ненадолго забыть, что

 

Человек в своей жизни,

будто странник в спешном пути

(Бо Цзюй-и).