Современная поэтесса Чжэн Сяоцюн (郑小琼), как и другие поэты направления рабочих-мигрантов, много говорит об отчуждении труда, о положении рабочих в условиях быстро развивающейся экономики Китая и стремительной урбанизации. Она родилась в 1980 г. в Сычуани, после средней школы уехала на заработки в Гуандун, где и живет по сей день. С 2007 года Чжэн - лауреат многих премий, в том числе Народной литературной премии (人民文学奖,), получив которую, она отказалась от вступления в местное отделение Союза писателей.

Прежде чем попасть на дунгуаньский завод по производству крепежных изделий, Чжэн Сяоцюн сменила много мест работы. При поступлении на завод ей присвоили номер 245. На таких производствах из-за частой смены кадров достаточно трудно запомнить, кто есть кто, поэтому рабочие называют друг друга по номерам. Чжэн Сяоцюн два месяца проработала на конвейере, но никто ни разу так и не назвал ее по имени, все говорили: "Эй, двести сорок пятая!". В тот год, когда она работала с оборудованием, ей каждый день приходилось переставлять килограммовые куски железа, переключать рубильник, ждать, пока ультразвук проделает в них отверстие, потом опять переставлять, и опять, и опять. Ее личный рекорд - тринадцать тысяч отверстий в день. В первый же месяц работы ее руки покрылись мозолями.

Регистрации по месту пребывания не было, она скрывалась - ее находили, штрафы, жизнь в долг. Она падала на железную кровать в восьмиместной комнате общежития для рабочих, записывала услышанное на заводе. Иногда отправляла что-то в литературные журналы, пока Сюй Цян (许强), главный редактор "Поэтического вестника рабочих-мигрантов" (打工诗人报), не напечатал у себя стихотворение "Батрачить, это слово о многом" (打工，一个沧桑的词). После этой публикации на нее обратили внимание.

В 2007 г. ее можно было бы назвать поэтом, привлекавшим наибольшее читательское внимание среди тех, кто стал писать после 80-х. В поэзии Чжэн Сяоцюн многие специалисты увидели коллективный опыт в уменьшенном масштабе - работница поточной линии без высшего образования могла говорить от лица многих. Составитель антологии "Литература двадцать первого века. Поэзия" (世纪中国文学大系·诗歌卷) и профессор Пекинского педагогического института Чжан Цинхуа (张清华) высказывался о поразительной силе обобщения в ее работах, о важности того, что она делает, потому что это "помогает обозреть с высоты целое поколение". Чтобы иметь такую возможность, Чжэн Сяоцюн отказалась от членства в литературной организации города Дунгуань, что сулило ей другое рабочее место - она хотела говорить с людьми, записывать их истории, которые не должны быть забыты.

Ей присуждали премии, печатали, звали работать в Дунгуаньский институт литературы, но она не соглашалась и должна была все это скрывать, иначе женщины - те женщины, о которых она писала и на положение которых хотела обратить внимание - не сказали бы ей ни слова. Они знали горе: травмы на производстве, бедность, болезни, но было и другое. Каждый вечер Чжэн видела соседку с разными мужчинами, потом она плакала и говорила, что не может выйти замуж ни за кого из них. Соседка привела ее к другим - нужно было запоминать и записывать. 2008 год выдался тяжелым, Чжэн Сяоцюн часто меняла места работы, слушала дочек, жен, матерей в Цзянси, Хэнани, Чунцине.

К 2010 г. историй накопилось слишком много, пора было делать книгу: их работа, их кровь, их дети, опять работа, мужчины, смерти, деньги, и опять работа. Они - женщины, и у каждой было имя. Яо Линь (姚琳), Чжу Цин (竹青), А Янь (阿艳) - личными именами реальных людей называются стихотворения из книги "Записки работницы" (女工记), они запечатлены в поэтическом слове. "Трижды блажен, кто введет в песнь имя; / Украшенная названьем песнь / Дольше живет среди других", - писал Мандельштам. Еще со времен работы на поточной линии под номером 245 Чжэн Сяоцюн поняла, что так можно преодолеть отчуждение труда. А в "Стихотворении без имени" (无名者) субъект пугающе обезличен, что позволяет высказыванию претендовать на высокую степень обобщения, утверждать повсеместность социального зла.

Любопытно здесь вот что. Уже давно российское информационное пространство пестрит сообщениями о темпах развития китайской экономики. Интерес и в самом деле колоссальный, и не только в России. Но часто ли мы задумываемся - какой ценой? Рабочие-мигранты - нерв всего. За каждой произведенной в Китае вещью стоит человеческая история, жизнь, душа. Если бы статьи о китайском экономическом чуде могли иметь эпиграф, помещать туда стоило бы стихотворения Чжэн Сяоцюн.

Сейчас Чжэн занимается публицистической и редакторской деятельностью. Она является автором уже восьми поэтических сборников. Ее стихи переводились на английский, немецкий, японский, турецкий, корейский, французский и испанский языки. На русский язык стихотворения поэтессы перевела Елизавета Абушинова.

История Чжэн Сяоцюн (郑小琼) звучала бы намного правдоподобнее, если бы на дворе стояли 1960-е: "простая" рабочая завода в Гуандуне стала обладательницей престижной премии журнала "Народная литература". Однако в этом и состоит парадокс китайского общества - при видимом социальном расслоении культура становится действительно межклассовым явлением, и то, к чему призывал Мао Цзэдун в Яньаньских "тезисах" реализуется естественно, без травмирующих кампаний.

Чжэн Сяоцюн родилась в 1980 г. в глубинке на юго-западе Китая. В 2001 г. она переехала "за лучшей жизнью" в Дунгуань, промышленный центр в провинции Гуандун, где устроилась работать на завод и начала писать стихи.

На первый взгляд может показаться, что поэзия работницы завода должна быть исключительно на разговорном языке, лишенном изящества поэтов-интеллектуалов. Но Чжэн Сяоцюн хорошо знакома не только с творчеством своих современников, но и с классической китайской поэзией, и с зарубежными авторами. Как отмечает сама Чжэн Сяоцюн:

"Что касается современной поэзии, сейчас мы видим развитие двух языковых тенденций, их можно обозначить как "письмо на языке, приближенном к разговорному" и письмо на так называемом "языке интеллектуалов", в эстетическом плане они очень сильно отличаются. Мне кажется, я сама нахожусь где-то посередине. В моих циклах "Записки работницы" (女工记) и "Хуанмалин" (黄麻岭) преобладает влияние китайской традиционной песенной поэзии, в "Мирном растении" (纯和植物) и "Розовой усадьбе" (玫瑰庄园) можно найти следы интеллектуализма".