Китайская поэтесса. Шу Тин (псевдоним Гун Пэйюй) родилась в 1952 г. в Сямэне, что в провинции Фуцзянь. В 1969 г. была послана работать в деревню, позднее вернулась в город и в 1971 г. начала писать стихи. Стала одной из ярких представительниц поэтического направления "туманных стихов". Среди книг: "Двухмачтовая лодка", "Песни ириса", сборник эссе "Дым сердца".

Шу Тин родилась в 1952 г. в поселке Шима города Чжанчжоу провинции Фуцзянь, ее детство прошло в городе Сямэнь. Она росла в прекрасной интеллигентной семье. Однако на семью внезапно обрушилась беда: в середине 1950-х отец Шу Тин, работавший в банке, был сослан в отдаленные районы на трудовые работы. Мать, которой было нелегко оставаться на прежней работе после случившегося с отцом, вынуждена была уехать из Чжанчжоу и вернуться в Сямэнь. Трех детей, сильно привязанных друг к другу, пришлось разлучить: их отправили к разным бабушкам. Шу Тин с матерью жили у бабушки со стороны матери. Дедушка учил четырехлетнюю Шу Тин читать танские стихотворения, записанные в форме детских песен, а бабушка рассказывала перед сном "Троецарствие", "Речные заводи" и "Рассказы о чудесах из кабинета Ляо". К третьему классу начальной школы Шу Тин выучилась хорошо читать и стала брать разные книги с полок дяди и тети. Позже в очерке "Жизнь, книги и поэзия" она напишет: "Моя ненасытная тяга к чтению стала вызывать тревогу в семье. Как только я исчезала из поля зрения домашних, мама тотчас же отправлялась повсюду искать меня. Она искала меня в коридоре, за дверями, под вешалкой с одеждой и всякий раз ловила меня с поличным".

Из-за чтения ее зрение становилось все хуже и хуже. Во втором классе средней школы первой ступени ее библиотечный читательский билет был сплошь исписан названиями произведений иностранной литературы. Когда ее стали из-за этого критиковать, она спокойно отвечала: "Все китайские книги я уже прочла". К тому времени, когда в Китае была введена жесткая цензура, Шу Тин уже успела познакомиться со многими известными произведениями зарубежной литературы и выработала в себе чувство языка и способность к самообразованию. Иначе было бы весьма трудно представить, как девушка с неполным средним образованием смогла создать литературные произведения, ставшие символом целого поколения.

Пережитые трудности закалили ее характер. Огромное влияние на становление Шу Тин как личности и поэтессы оказала ее мать, образованная и талантливая женщина с богатым внутренним миром и добрым нравом. Впоследствии Шу Тин напишет: "Во мне течет часть материнской крови… ", "именно тяготы и невзгоды, выпавшие на долю матери, воспитали меня, сформировали мою непримиримую позицию по отношению к жизни" ("Светом печали пронзить безмолвие"). Неслучайно лирический герой ее поэзии - это всегда нежная и одновременно стойкая женщина, жаждущая утешения и понимания, и в то же время стремящаяся помочь другим. Можно сказать, что этот образ, в котором улавливаются особенности личности поэтессы, во многом определяется влиянием "материнской крови".

В средней школе у будущей поэтессы были прекрасные учителя, но сама учеба длилась недолго: началась "культурная революция". Учитель, которого она очень уважала, был очернен, а спокойный комсорг в одночасье превратился в оголтелого хама. Шу Тин инстинктивно сторонилась революции и находила убежище в книгах: Твен, Бальзак, Толстой, Гюго и другие в этот период были ее друзьями: "Здесь тоже есть атака и оборона, удары и защита, муки и агония, обида и негодование, но также есть и Истина, Добро и Красота… " ("Жизнь, книги и поэзия").

В 1969 г. Шу Тин, подхваченная бурным потоком развернувшейся политической кампании, была отправлена в горный район на западе провинции Фуцзянь на производственные работы. Тяжелый физический труд в деревне стал для нее потрясением, однако там у нее появились единомышленники из числа образованной молодежи. В их жизни "были окрики и брань, печаль и горе, восхищение и слава", они "были свидетелями кровавой славы" и "запечатлели страшный грех". Тогда Шу Тин "поклялась написать "Записки о хождении на юг", которые стали бы свидетельством жертвы целого поколения" ("Жизнь, книги и поэзия"). Она начала старательно вести дневник и собирать письма друзей. И даже находила возможности для чтения книг, несмотря на то, что в то время библиотеки уже были закрыты, а в книжных магазинах не было ничего, кроме классиков коммунизма и текстов "образцовых спектаклей". Почти все ее ранние стихотворения обращены к друзьям - она прилагала их к письмам.

Среди новых "литературных" друзей был студент, в то время изучавший политику и экономику. В 1971 г. во время фестиваля у него и Шу Тин состоялась долгая беседа о политической составляющей поэзии. Под его влиянием Шу Тин приняла идею о том, что "сочинение, не имеющее идеологической наклонности, не может считаться великим произведением" ("Жизнь, книги и поэзия"). Та беседа надолго запечатлелась в памяти Шу Тин и оказала большое влияние на ее творчество.

В 1972 г. поэтесса возвратилась в город под опеку своей тети. Работы не было. Она подрабатывала каменщиком, горновщиком, учетчиком, экскурсоводом. Сидя дома, Шу Тин опять погрузилась в чтение и, хотя проводила много времени в одиночестве, научилась хорошо разбираться в людях. Помимо сказочных, мифических образов, она часто находила соответствия своим собственным настроениям и переживаниям в обычных предметах и явлениях объективной реальности. Эти переживания она выражала в стихах, которые, конечно, невозможно было опубликовать в современных реалиях.

Тем не менее, благодаря им Шу Тин обрела новых друзей-единомышленников, среди которых были как ее сверстники, так поэты старшего поколения. Огромное влияние оказал на нее поэт Цай Цицзяо (1918-2007), в те годы объявленный контрреволюционером и сосланный в Тибет. Когда Цай Цицзяо прочитал стихотворения Шу Тин, разными ухищрениями доставленные ему друзьями, он пришел в восторг и тут же написал ей письмо. Они стали друзьями, несмотря на разницу в летах. Цай Цицзяо в своих письмах целыми страницами переписывал для Шу Тин стихотворения Уолта Уитмена, Пабло Неруды, Шарля Бодлера и других зарубежных поэтов, тем самым способствуя расширению границ ее художественного бытия. Вспоминая свою переписку с Цай Цицзяо, Шу Тин пишет: "Прежде всего, его искренняя и неустанная тяга к искусству, во-вторых, его неизменная детская открытость, неутомимая детская душа, вызывают у меня уважение и доверие… Особенно трогательны его стихи. Я признаю, что он весьма сильно повлиял на мое творчество" ("Жизнь, книги и поэзия").

Через Цай Цицзяо она впоследствии познакомилась с молодыми неизвестными поэтами, в то время работавшими в Пекине над выпуском журнала "Сегодня", и они стали обмениваться своими произведениями. Познакомившись со стихотворениями Бэй Дао, Цзян Хэ, Ман Кэ, Ян Ляня, Гу Чэна и других поэтов, она испытала такое воодушевление, словно на одиноком пути своем повстречала старых добрых друзей, и убедилась в том, что не одинока в своих многолетних горьких исканиях. О воздействии их поэтического творчества Шу Тин пишет: "Когда в 1977 г. я впервые читала стихотворения Бэй Дао, я словно ощутила 8-ми балльное землетрясение…", "…они оказали на меня столь огромное влияние, что в 1978-79 гг. я даже не решалась взяться за перо… " ("Жизнь, книги и поэзия"). Вскоре Шу Тин оказалась в числе удаленных сотрудников "Сегодня". Ее стихотворение "Обращение к дубу" впервые было опубликовано на его страницах.